Пассажир. Жан-Кристоф Гранже

дружки у него были? Кто-нибудь, кто мог бы рассказать о нем побольше?

      – Нет. Дюрюи был одиночкой. Если он не показывался на глаза, никто не знал, где он и что делает.

      – Собаки у него не было?

      – Была. Здоровенная псина. Она тоже пропала. Наверное, убийца и ее прикончил.

      – Проверь все-таки в собачьих питомниках.

      Анаис подумала о камерах наблюдения. Надо расширить поле обзора. Прочесать мелким гребнем весь город. На одной из пленок обязательно возникнет Филипп Дюрюи. Может, даже в компании с дилером-убийцей? Н-да, мечтать не вредно.

      – А его барахло?

      – Закопано где-нибудь. Вместе с собакой.

      Она еще раз мысленно представила себе сцену убийства. Попыталась в деталях воспроизвести все, что произошло. Убийца не входил в число бомжей, он и знаком-то с Дюрюи не был. Вычислил будущую жертву за несколько дней до преступления. Втерся к нему в доверие. Что-то посулил. Он знал, что гот сидит на героине. Знал и то, что тот ведет одинокий образ жизни – тем легче втихаря его убрать. И про собаку знал – и разработал план, как избавиться от пса.

      Детали. Пятница 12 февраля. Скажем, восемь вечера. На Бордо опускается вечер. Темень и туман. Возможно, убийца выбрал этот день из-за тумана. Или заранее назначил день для убийства, а ненастная погода явилась для него просто дополнительным бонусом. Он знал, где искать Филиппа Дюрюи. Предложил ему дозу, посулив офигенный приход, и увел в укромное местечко, где все уже было наготове. В том числе инструмент, необходимый для быстрого уничтожения следов. Собаки, рюкзака, одежды. Чрезвычайно организованный преступник. С железными нервами. Профи в своей области.

      – Ты записал фамилию лечащего врача? – задала она следующий вопрос.

      – Блин, забыл! Слишком обрадовался, что удалось…

      – Ладно, брось. Вышли мне эсэмэской номер телефона аптеки. Я сама узнаю.

      – А мне теперь что делать?

      – Теперь, когда тебе известно, кто убитый, ты выяснишь, чем занимался Дюрюи в Бордо. И в других местах.

      – Ни фига себе заданьице! Да эти козлы…

      Анаис поняла его с полуслова. Бомжи являют собой последний оплот свободы в современном обществе. У них нет ни кредитных карт, ни чековых книжек. Ни машины, ни мобильника. В мире, где можно проследить за каждым звонком, за каждой покупкой, за каждым движением человека, они – единственные, кто не оставляет следов.

      – Но он же наркоман! Попробуй обратиться в НАСУЛН.

      В Национальную автоматизированную систему учета лиц, уличенных в употреблении наркотических веществ, стекалась информация обо всех арестах, связанных с наркотиками, произведенных на территории Франции. Аббревиатура не поддавалась корректной расшифровке, но Анаис давно махнула рукой на логику именования полицейских подразделений.

      – Отпечатки пальцев ничего не дали, – доложил Ле-Коз.

      – Это доказывает только то, что технология и точные науки – разные вещи. Я уверена, что Дюрюи уже задерживали. Проверь еще раз. В том числе по картотеке ассоциаций социальной помощи. Наверняка его хоть раз, да госпитализировали. Из-за