Волчонок. Генри Лайон Олди

не злы, о нет! Просто чужая смерть – лучшее в мире зрелище. О ней можно вспоминать годами, чувствуя собственную значимость. Рассказывать друзьям и близким: помнится, имел я удовольствие видеть…

      В паузах по-прежнему выходят клоуны.

      В паузах между надеждой, от которой пахнет кровью, и надеждой, в которой звучит похоронный оркестр. Вся история Ойкумены – эта надежда, которая сбывается чаще, чем хотелось бы, и клоуны в паузах.

      И не говорите мне, что я – мизантроп.

      Просто я не сразу стал клоуном.

(из воспоминаний Луция Тита Тумидуса, артиста цирка)

      – Внук, – сказал Луций Тумидус со счастливой улыбкой.

      – Сын, – сказал Юлий Тумидус.

      – У меня родился внук.

      – У меня родился сын.

      Мужчины переглянулись. Строгий, сдержанный Юлий – двубортный пиджак, белая сорочка, тугой узел галстука. Раскованный, свободный в движениях Луций – клетчатая рубашка расстегнута до пупа. Ничего общего. Семейное сходство раскопал бы, пожалуй, лишь археолог, мастер восстанавливать кувшины по черепкам.

      Дед достал флягу.

      Отец покачал головой: не здесь.

      Пожав плечами, дед сделал глоток.

      Без одобрения глянув на Луция, Юлий тронул пульт связи. Миг, пока запрос обрабатывался, и стена перед мужчинами растаяла, открыв палату с роженицей. Валерия кормила малыша грудью. Головка ребенка лежала на сгибе материнской руки; пальцами свободной руки женщина легко проводила по щеке сына, ближе к губам, стимулируя сосательный рефлекс. Она знала, что за ней наблюдают – информателла оповестила роженицу, кто находится в «комнате свиданий» на первом этаже – и нисколько не смущалась этим. Захоти Валерия Тумидус избавить себя от контактов с семьей, она бы сделала это без труда. Одно слово возражения, и связь мгновенно прервется.

      «У нас рожают королевы!» – девиз Родильного дворца № 1 Управления здравоохранения Юго-Восточного админокруга города Нум, планета Октуберан. Стоимость услуг – продай звездолет, роди сына. Впрочем, семья Тумидусов жила в достатке. Они могли позволить себе солидный контракт на ведение беременности.

      – Дорогая, – Юлий откашлялся. – Я счастлив сообщить…

      И замолчал.

      Валерия тихонько засмеялась, стараясь не потревожить ребенка. Она знала, как муж умеет выражать свои чувства словами.

      – Хорошая грудь, детка, – Луций отсалютовал невестке флягой. – Поверь старику, у меня большой опыт. Когда мой скромный сын уйдет, я расскажу тебе про одну крошку с Хиззаца. Высший разум, что мы вытворяли! Юлий, заткни уши, тебе рано слышать о таком. А может, поздно…

      И подмигнул.

      – Отец! – возмутился Юлий, багровея.

      – Не смешите меня, – сказала Валерия. – Вы мешаете кормлению.

      На щеках ее играли очаровательные ямочки.

      – Я назову его Марком, – Юлий все не мог успокоиться. Поведение отца он считал возмутительным. – В честь моего деда.

      – Марком Каем, – поправила Валерия. – Мы назовем его Марком Каем. У меня тоже есть дед, дорогой.

      – В честь живых не называют, –