Тайные тропы (сборник). Георгий Брянцев

Марквардт.

      – Полагаю, что сделает.

      – Даже если он и не знает этого человека?

      – Даже и в этом случае.

      Полковник протянул руку через стол. Юргенс подал ему фотографию, Марквардт на несколько секунд задержал на ней свой взгляд, затем положил на стол перед Ожогиным. Это была фотография Никиты Родионовича.

      – Пишите, я буду диктовать, – он подал Ожогину свою авторучку. – «Дорогой Костя! Посылаю свою копию с моим лучшим другом. Помоги ему во всем. Ему я обязан жизнью». – Марквардт навалился грудью на стол, всматриваясь в то, что писал Никита Родионович, потом добавил: – «Как я живу, он расскажет подробно»… Поставьте свою подпись…

      Лишь только Ожогин покинул кабинет, служитель пропустил туда рослого, широкоплечего мужчину.

      Остановившись посреди кабинета, вошедший вытянул руки по швам и представился:

      – Ибрагимов Ульмас – Саткынбай.

      Марквардт молча показал на кресло. Вошедший сел. Это был уже немолодой, лет за сорок, но без единой седины в блестящих черных волосах, человек. Уставившись неподвижным взором в пол, он ожидал начала разговора.

      – Когда вы покинули родину?

      – В двадцать четвертом году.

      Юргенс пояснил:

      – Его отец был ханским советником, а затем басмаческим курбаши и погиб от рук красных.

      – Кур-ба-ши… кур-ба-ши… – поглядывая на потолок, произнес полковник. – Это…

      – Командир самостоятельного басмаческого отряда, – подсказал Юргенс.

      – Сколько вам было лет, когда вы покинули родину? – спросил Марквардт.

      Саткынбай потер рукой лоб, подумал, потом сказал:

      – Должно быть, двадцать.

      – Сейчас вам тридцать девять?

      Саткынбай утвердительно кивнул.

      – Готовы вернуться на родину?

      – Готов, – Саткынбай ответил без особого энтузиазма, и это заметил наблюдавший за ним Марквардт.

      – Где жили всё это время?

      Саткынбай не торопясь рассказал, что с тридцать четвертого года он живет в Германии, до этого три года был в Турции, откуда его вывез немецкий капитан Циглер, а в Турцию попал из Ирана. В Турции остался его старший брат – сотрудник эмигрантской газеты.

      Опять заговорил Марквардт. Он предупредил Саткынбая, что ехать придется надолго и осесть прочно. То, что предстоит сделать, требует не одного года. Надо освоиться с новой обстановкой, восстановить старые связи, обзавестись новыми. Подробно с ним будет говорить господин Юргенс, а он хочет обратить внимание на главное. Главная задача Саткынбая – подыскать надежных людей, способных выполнить любое задание.

      – Друзья у вас в Узбекистане есть? – спросил Марквардт.

      – Есть, – ответил за Саткынбая Юргенс. – В конце ноября были выброшены два человека.

      – Хорошо. Дадим еще связь, которую надо использовать. На вашей родине живет русский инженер Ожогин, брат которого служит Германии, как и вы. Надо найти его и передать эту фотокарточку…

      – Ожогин и Грязнов вами проверены? – обратился Марквардт к Юргенсу, когда Саткынбай вышел.

      Юргенс потер пальцем переносицу.

      – Особой