Пожарский. Дмитрий Володихин

бы, да не смог. Князь Федор Мстиславский смог бы, да не пожелал. Вместо царя составилось необыкновенное для Руси боярское правительство, вошедшее в историю как «Семибоярщина»[62]. В исторической литературе иногда встречается сравнение Семибоярщины с боярскими комиссиями, остававшимися на управлении в Москве, пока государь выезжал за пределы столицы, – например, на многодневное богомолье. Но гораздо больше Семибоярщина напоминает польский аристократический сенат. В ее состав вошли князья Ф.И. Мстиславский, И.М. Воротынский, А.В. Трубецкой, А.В. Голицын, Б.М. Лыков-Оболенский, а также отпрыски старомосковских боярских родов И.Н. Романов и Ф.И. Шереметев[63]. Из Рюрикова рода – только двое: Воротынский и Лыков. Первый мог бы претендовать на трон, но был неудачливым полководцем и не особенно популярным человеком. Второму явно не хватало знатности. Русская знать давно завела переговоры с Сигизмундом III о возведении на трон сына его Владислава – знатные «тушинцы» заключили с ним подобное соглашение несколькими месяцами ранее. Теперь Семибоярщина открыто заявила о своем желании поставить королевича на место Шуйского. Кого-то из русских аристократов завораживали вольности польской шляхты, а кого-то манила возможность навести в стране порядок хотя бы с помощью иноземной военной силы… Под Смоленск отправилось официальное посольство. Владиславу давали престол, ежели он примет православие, сам король отступится от Смоленска и прочих российских городов, а польские войска помогут с разгромом Лжедмитрия II[64]. И вышло бы именно так, если бы во главе Речи Посполитой стоял разумный монарх, а не глупец и фанатичный выученик иезуитов. Испытывая неприязнь к православию, Сигизмунд не желал его ни для себя, ни для сына. От Смоленска он отходить не стал. Более того, выразил стремление самому воцариться на Москве. Королю прямо в руки плыла золотая рыбка, а он отворачивался от нее из-за того, что хотел на ее месте увидеть платинового слона. Посольство заколебалось. Да и в Москве столь наглые притязания Сигизмунда вызвали разногласия. Владиславу присягали, но не все и медленно. Договор-то не получил подтверждения у Сигизмунда… Но какая сила теперь посмела бы ему сопротивляться, если бояре сами впустили в Москву польско-литовскую армию?!

      Она-то и получила значение силы господствующей…

      Под защитой ее оружия король, презрев требования посольства, посадил в русской столице администрацию, состоящую из явных сторонников польского владычества. Тот же Михаил Салтыков, а с ним Федор Андронов, Иван Безобразов, Михаил Молчанов и др. Королевич Владислав так и не появился в Москве. Боярское правительство, по большому счету, утратило власть. Зато… оно получило защиту от низов, недовольных губительными соглашениями с Сигизмундом. Русские же войска, особенно стрелецкие сотни, были выведены из столицы в дальние города.

      «О горе и люто есть Московскому государству! – в ужасе восклицает летописец. – Как не побояшеся Бога, не попомня своего крестного целования

62

Этот термин имеет позднее происхождение, в XVII веке так боярское правительство не называли.

63

Существуют лишь косвенные данные о том, кто оказался в составе боярского правительства. И список из семи имен показывает лишь семьи персон, наиболее влиятельных в нем. Очевидно, правительственный круг был шире этого списка. В него явно входил также князь В.В. Голицын. Князь Ю.Н. Трубецкой, князь И.С. Куракин и М.Г. Салтыков оказались в полной зависимости от польского короля, стали его прямыми орудиями – куда им в правительство! Оно хотя бы проводило интересы русской знати и лучших русских дворянских верхов, в то время как эти трое стояли за один интерес – польский. Впрочем, историк В.Н. Татищев уверен, что князь Ю.Н. Трубецкой в боярское правительство все-таки входил, а князь А.В. Трубецкой – нет. См.: Татищев В.Н. История Российская // Собрание сочинений в восьми томах. Т. V–VI. Ч. 4. М., 1996. С. 339. Князь Д.Т. Трубецкой в ту пору возглавлял думу у Лжедмитрия II в Калуге. См.: Платонов С.Ф. Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI–XVII вв. М., 1995. С. 295–296.

64

Были и другие «статьи»: московское правительство хотело оградить русскую аристократию и дворянство от назначений на важные должности иноземцев и от потери ими особого, привилегированного положения в государстве; царю следовало править в «совете» с Думой. В первоначальном варианте эти условия давали гарантию для сохранения национально-культурной самобытности России. Но потом о них забыли.