Роман с «Алкоголем», или История группы-невидимки. Игорь Матрёнин

быль? Тока английский? Ашто первели уже на английский?».

      Я терпеливо втолковываю среднеазиатской меломанке, что, мол, только и была одна единственная на английском, «и не биль никакой на русский». «Ну не знай, может не обращаль вниманий в молодость» – такой ошеломляющий ответ заставит засомневаться в правоте любого.

      Вот и думай-гадай, а может, и вправду была в советские «семидесятые» такая раритетная версия на русском, и никакой другой редакции отдельные далёкие граждане нашей многонациональной семьи и не знавали?

      Братцы, если кто слышал эту таинственную экзотику, просветите, клянусь, что в долгу не останусь, проставлюсь и даже щедро поведаю тоже что-нибудь из тайных личных своих закромов!

      Психи, пожалейте!

      Беспардонно разрушив мою тонкую связь с Высшими мирами, ко мне в осточертевший уже читателю виниловый ларёк рядом с вечно праздничным ГУМом заявился один странный мужичок 56-ти годов, в чём он сам зачем-то немедленно и признался.

      На первый черновой взгляд был он вроде бы вполне себе безобидным, но каким-то уж слишком утомительно бодрым и чересчур жизнерадостным. Изнурительно блаженный тип, из тех, кто до мутной старости что-то вечно ищут в себе, начинают учиться играть на музыкальных инструментах, декламировать стихи, танцевать джигу, и это я ещё милосердно перечислил самые безвредные из их закидонов. И при всяком удобном, а чаще неудобном случае подобные энтузиасты духа с наслаждением и взахлёб демонстрируют свои нелепые, не по возрасту и способностям увлечения, смущая и раздражая коллег по нехитрой работе – электромонтёров, сторожей, охранников и водопроводчиков.

      Первый раз это было даже забавным, но во второй визит он бурно разговаривал без перерыва в течение часа, причём на «очень различные темы» и вытащил из меня абсолютно все жизненные силы. При всей моей «гениальной способности» найти общий язык с любой субстанцией во Вселенной, я впервые за очень долгое время твердил про себя: «Мужик, пи…дуй отсюда немедленно, я сейчас просто сдохну от твоего бреда!!!».

      «Темы» безумно и неожиданно меняли друг друга. Я периодически отключался от потока сознания этого шизофреника и внезапно очнулся на главе про какого-то, мать его, Серёжу Шаталина.

      Но первая его история про воровство шашлыка у офицеров противоракетных войск, признаюсь, была более чем вполне! Ну, про армейское голодное братство рассказано немало, я тут, может, и не главный эксперт, но истовое желание потребить продукт, коим развлекалось гедонистическое наше офицерство, было у моего утомительного рассказчика степени просто запредельной.

      Как же страстно он вещал, даже и теперь судорожно сглатывая слюну, про то, как они, бедолажки-солдатики, навеки закалённые перловкой, чёрным хлебом и прочими «французскими» излишествами, увидели этот издевательский офицерский пикничок…

      Чего там только не наблюдалось – и копчёная колбаска, порезанная иезуитскими тонкими кружочками, и чарующее запахами дома, украинское сало, балтийские шпроты в заботливо