Тайна Нереиды. Роман Буревой

Руфина, – проговорил Элий тихо.

      – Ты говоришь как мечтатель, а не как политик. Стоит Августу захотеть, и любая девушка скажет «да». Но тебя как будто волнует уже не политика, а нечто другое?

      Элий подозревал, что Квинт осведомлен о подробностях его знакомства с Летицией. Оставалось надеяться, что Квинт хотя бы не знает того, что произошло в Никее. Впрочем, скрыть что-либо от этого человека невозможно. Квинт замечал все: как меняется цвет лица, дыхание становится чаще, а голос – чуть глуше. Даже несколько капель вина, пролитые на тунику, скажут ему «да» или «нет» вместо собеседника. Элия и самого удивило, как сильно забилось сердце, едва Квинт упомянул имя Летти. С Летицией они не виделись с того дня, как машина «скорой» увезла Элия с разрушенной виллы Марка Габиния в Рим. Позже они обменялись письмами, но в их переписке не было ничего, кроме вежливых фраз и пожеланий выздоровления.

      Квинт молчал, как будто специально предоставлял Цезарю возможность вспомнить все обстоятельства и заново пережить свое краткое и безумное увлечение.

      «Знает», – подумал Элий, и от этой мысли ему почему-то сделалось легче. Будто он нечаянно отыскал союзника.

      – Летиция не подходит Руфину, – сказал Элий наконец. – Она слишком своенравна. Она…

      – Нет. Ответ неверный. Человеческие эмоции здесь ни при чем. Рассуждай как политик, Цезарь.

      – Как политик или как соглядатай? – огрызнулся Элий. В этот раз спокойствие ему изменило.

      – В данный момент – это одно и то же. Здесь чистый расчет. Так рассчитывай верно.

      – Я попробую. Если Руфин расстался с женщиной, с которой вполне счастливо прожил столько лет и которая только что потеряла единственного сына, значит, Руфином движет одно желание – получить нового наследника. И он не будет рисковать. А в роду Летиции женщины не слишком плодовиты. Фабия родила одну-единственную дочь Сервилию. Та в свою очередь – тоже. К тому же девушка недавно получила тяжелейшую травму. Никто не знает, как это может отразиться на ее будущих детях.

      Квинт одобрительно кивнул:

      – Неплохо. А я уж думал, что ты можешь болтать только о высших материях, не замечая, что творится в собственном атрии. Итак, продолжаю. Кандидатура Летиции была сразу отвергнута, и выбор пал на Криспину Пизон.

      В этот раз Квинту удалось удивить Цезаря. Элий даже не пытался этого скрыть:

      – Руфин решил породниться с Пизонами? Но банкира Пизона подозревали в покушении на беднягу Александра!

      – Это не доказано. Зато мамаша Криспины была плодовита. А ее дядюшка банкир несметно богат. Политик никогда не принимает прошлое в расчет. Он живет настоящим.

      – Все это мерзко!

      Квинт должен был отметить, что его новый хозяин недостаточно осторожен: на месте Элия он бы не стал в присутствии незнакомого человека порицать Августа.

      – Руфин чувствовал себя слишком непопулярным после гибели наследника и этой его аферы с атомной бомбой Триона.

      – Не вижу, как женитьба на Криспине добавит ему популярности.

      – Ты идеалист,