Святые с улицы Бримо. Илья Сергеевич Ермаков

своей дочери? Послушания и примерного поведения? Не смешите меня! В ее возрасте от девочек такого ждать совсем не стоит!

      – И что вы предлагаете, пастор Джозеф? Ждать пока она перерастет этот скверный возраст, и ее дурной характер изменится? Думаете, что-то поменяется после рождения ребенка?

      Пастор Джозеф всячески старательно избегал упоминания о незаконно зачатом плоде принцессы Марии, но Император Селиван сам первый свернул разговор в ту степь, которую пастор Джозеф счел жестким табу. Он не хотел лишний раз травмировать Императора, напоминая ему о неприятной ситуации.

      – Нам не дано знать о планах Создателя, Селиван. Возможно, эта беременность – большое испытание для вашей дочери и для вас. Я бы на вашем месте рассчитывал на все то лучшее, что может случиться. Кто знает – может, вы окажетесь правы, и рождение ребенка все изменит?

      – Я не представляю, что мне делать с этим бастардом… я даже… не знаю, кто он! Понимаете? Я не знаю, как мне к нему относиться…

      – А почему бы вам не отнестись к нему, как к внуку?

      – Незаконнорожденному внуку…

      – И все же часть вашей крови течет в нем.

      – Очень малая часть.

      – Вы – Император. И в вашей власти дать ему титул и свою фамилию. Законы имеют свойство меняться, разве нет?

      – Мне страшно подумать, как среагирует народ, если я сделаю этого ребенка полноправным наследником. Все эти мысли так гнетут меня! Я совсем запутался!

      – Я понимаю, Селиван, что мнение народа для вас важно. Но сейчас речь идет о вашей дочери и ее ребенке. Предлагаю, решить этот вопрос после рождения малыша. А пока… относитесь ко всей этой ситуации с полным пониманием ее причин. Мария – трудный ребенок, который потерял мать и оказался в таком невыгодном положении. Кроме того, не забывайте ставить себя на ее место! Она – принцесса, человек известный и публичный. От нее много требуют, а в силу своего возраста она не желает соответствовать этим навязчивым требованиям.

      Несколько раз Император Селиван собирался перебить пастора Джозефа, и вот теперь у него появилась эта возможность:

      – Вы предлагаете мне дать ей больше свободы, пастор Джозеф? Я и так потерял над ней всякий контроль! Она все реже ночует дома, понимаете?! Я не представляю, как мне разговаривать с собственной дочерью! Ах, не дай вам бог иметь таких дочерей…

      – Постарайтесь отражать ее же слова ей самой.

      – «Отражать»? Что вы имеете в виду?

      – Передавайте ей то, что получили от нее, а затем вставляйте что-то свое, давая понять, что вы услышали ее точку зрения.

      – И как мне это сделать?

      – Давайте потренируемся. Скажите мне что-то, что вам часто говорит ваша дочь.

      Император ответил без промедления, как будто всегда был готов ответить на подобный вопрос.

      – Я хочу жить своей жизнью и делать все так, как я хочу.

      Пастор выпрямил спину, театрально покашлял и ответил:

      – Я понимаю, что ты хочешь жить своей жизнью и делать то, что ты хочешь, но…

      Пастор кивнул в сторону Императора и