Человек у руля. Нина Стиббе

бутафорский молоточек посередке. Сестра звонила в звонок, снова и снова. Я озиралась по сторонам.

      Улица. Или, может быть, следует сказать – тупик, поскольку эта улица с рядом очень высоких зданий, расположенных вплотную друг к другу, никуда не выходила. Здания все были как близнецы: одинаковые оградки, выкрашенные в черный цвет; одинаковый комплект окошек, которые с каждым этажом становились все непригляднее и на самом последнем сводились к грязноватым щелям; одинаковые массивные черные парадные двери с одинаковыми бутафорскими молотками. Все дома были неотличимы друг от друга, кроме одного, в середине ряда, – облезлый, на окнах горшки с жухлой геранью, опавшие лепестки цепляются за струпья краски, коричневато-красные, они словно кровь на кремовой стене, – словом, общее впечатление неухоженности.

      Дом доктора Джилби, как и прочие дома, был безупречен. В ящиках на окнах радовали глаз цветы цвета лайма, окруженные свежей зеленью, иные растения вились, аккуратно оплетая карниз. Их явно тщательно выбирали, потому что то были красивые и приличные многолетники. Возможно, пластиковые.

      Мне стало жалко выбивающийся из общего ряда дом с геранями. Остальные одинаково нарядные здания только подчеркивали его запущенность. Но я возблагодарила Бога, что это не дом доктора Джилби. Это было бы ужасно.

      Сестра снова нажала на кнопку звонка и не убирала палец, пока из окна второго этажа не высунулась женщина с золотистыми волосами.

      – Мы пришли к доктору Джилби, мы опоздали, мы заблудились, но теперь мы здесь, – закричала сестра.

      – К сожалению, прием окончен, – закричала женщина.

      – Но мы приехали на поезде из Лестера, и все ради таблеток для мамы, – закричала сестра.

      – Сейчас доктор Джилби никого не принимает, вам придется назначить новый прием, – закричала женщина в ответ.

      – Пожалуйста, попросите его просто бросить таблетки нам в окно. Без них мы не можем вернуться домой, маме очень плохо, она рассталась с папой, и все в деревне нас ненавидят, а деревенский доктор больше не выписывает маме таблеток, пожалуйста, пожалуйста.

      Я заметила – судя по выражению лица женщины, – что мольбы на незнакомку не подействовали, и решила присоединиться.

      – Пожалуйста, пожаааалуйста, это единственный доктор в Англии, который готов дать ей таблетки, – закричала я, задрав голову, и почему-то разрыдалась. Даже сестра была шокирована и посмотрела на меня так, как будто бы я допустила ужасный промах.

      Но тут раздался какой-то звук, дверь открылась, и мы вошли в дом, навстречу нам по красивой лестнице спускалась женщина из окна. На ее голове не шевелился ни один золотистый волосок. Она провела нас в белую приемную и спросила, как нас зовут.

      – Подождите здесь, девочки, – велела она и поинтересовалась: – Хотите апельсинового соку?

      – Нет, спасибо, – сказала сестра.

      – Да, пожалуйста, – сказала я одновременно с ней.

      Золотоволосая женщина вернулась с одним большим стаканом апельсинового сока и пухлым