Дух свободы. Живой Белорус

всякие там в интернете пускают, – говорит президент и хочется разбить телевизор, только бы он уже умолк.

      «Да, фэйки, а мы идиоты, мы не знаем своих улиц, не узнаем своих знакомых и, вообще, мы – «овцы, наркоманы, тунеядцы» – права не имеем думать, знать, понимать. Господи, да хватит врать!» – хотелось кричать Кириллу, но он молчал, боясь нервировать отца, а тот вдруг про Марш за свободу сам говорит.

      – Я хочу на Марш, – признался Кирилл. – Нет, не так, я должен быть там.

      Отец ему только кивнул. От этого разговора о политике, которого они оба избегали, внезапно стало легче, даже как-то спокойней, особенно Кириллу.

      «Если отец того же мнения, то мать можно будет убедить», – решил он.

      – Мне же это… звонили, спрашивали, в городе ли я.

      – Кто? – удивился Кирилл.

      – Ректор… урод.

      – А ты?

      – Сказал, что в деревне. Это он что, меня на этот провластный митинг звать собрался, что ли?! – ругался отец, действительно ругался, хотя это для него было совсем несвойственно.

      – Или хотел запретить идти на Марш, – пожимая плечами, сказал Кирилл. – Это же типа нормально решать, куда мы идем и что говорим. За нас даже решили, кто у нас президент.

      – И не говори, – выдохнул отец.

      – Кстати, ты за кого голосовал?

      – За Тихановскую, и мать за нее голосовала. Я вообще не знаю ни одного человека, кто за него голосовал.

      – А я знаю, – вздохнул Кирилл, – ребенок силовика областного масштаба.

      – Ну и бог с ним, просто не восемьдесят процентов, совсем не восемьдесят. Ну написал бы он себе каких-нибудь пятьдесят три, я бы может и поверил, но восемьдесят.

      – Мы победили коронавирус[13], – отмахнулся Кирилл.

      – И то верно, – вздохнул мужчина, продолжая неспешно двигаться в сторону родного района, самого тихого за всю историю протестов. – Сообщения о событиях на родных улицах были только двенадцатого числа, когда появился интернет и протесты стали мирными, хотя говорили, что кого-то в тот день еще даже задержали, схватили и уволокли в одну из тех вон темно-зеленых машин.

      – И все это на наши налоги, – тяжело вздохнул отец, будто они с Кириллом думали про одно и то же. – Ну бьют, издеваются…

      – Людей на провластный митинг возят[14].

      – И не говори. Слушай, а есть у нас что-то на районе? Я бы еще мимо толпы проехал, да как бы погудел, а то… аж трясет от злости.

      – Я понятия не имею, все новости про площадь и митинг, – пожал плечами Кирилл.

      – Много там едет?

      – Ну с Могилева вот пишут – пустые автобусы катятся.

      – Невидимая поддержка бесценна, – пошутил мужчина, но все равно сделал петлю, чтобы проехать по самой оживленной улице района, а там действительно оказался женский ряд, совсем небольшой, все явно к Маршу готовятся.

      – Валя! – вдруг воскликнул отец Кирилла и ударил по тормозам, увидев у дороги свою жену.

      Кирилл тоже глазам не поверил, но его мама в черном платье с белыми цветами стояла у дороги.

      Меньше

13

Так заявил Лукашенко Александр Григорьевич, и это, как всегда, показали в новостях госканалов.

14

16-го августа на площадь Независимости со всей страны привезли людей.