Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя. Владимир Поселягин

навстречу попался один из моих соседей по койкам, сержант Власов.

      – Ну ты, Севка, и снайпер! – не очень довольно сказал он, завидев меня.

      Что он имел в виду, я понял, только когда добежал до землянки, а вернее до того, что от нее осталось.

      На месте нашего жилья была яма с торчащими из нее бревнами настила и хвостом сбитого мною «мессера».

      Вокруг ходили парни из первой эскадрильи и качали головами.

      – Там был кто-нибудь? – испуганно спросил я.

      – Нет, все вышли вас встречать, – ответил комэск-1 капитан Ларионов и добавил расстроенно: – У меня же там все вещи были.

      – Извини, я не специально.

      – Да ладно, всякое бывает! – отмахнулся капитан.

      Один из летчиков сказал, ковырнув носком сапога дерн рядом с землянкой:

      – Странно, что он не загорелся.

      – Может, летчик был убит? – предположил другой.

      – Вытащим – узнаем, – буркнул комэск.

      – Блин, у меня же там вещи и дневник!

      – Через час разберем завал, посмотрим, что уцелело, – ответил капитан Ларионов и стал командовать подошедшими бойцами. В стороне послышался рев трактора, ехавшего сюда, чтобы вытащить самолет.

      «Быстро работают. Черт, у особиста же наверняка копия есть!» – вспомнил я и рванул обратно к штабу.

      С помощью дежурного вызвав Никифорова, я быстро объяснил ему про землянку, но, оказывается, он об этом уже знал, только что сообщили.

      Сходив к себе, политрук принес копию дневника со всеми необходимыми для работы с ней штампами.

      – Держи, – протянул мне.

      Поблагодарив его, я глубоко вздохнул и вошел в землянку. Разговор с объяснениями и показыванием на модельках самолетов, которыми выступали обычные щепки, занял почти два часа, пока удовлетворенный рассказом полковник не отпустил меня, оставив дневник при себе. Как его забрать обратно – это уже не мои проблемы, а Никифорова.

      Почесав мокрый лоб, покрутил головой и направился в столовую, откуда на миг заглянул в санчасть, а потом – к своей землянке, которую уже привели в порядок и сейчас обустраивали внутри.

      Рядом была свалена куча вещей, найдя свои, где был и дневник, я посмотрел – вроде все цело. От землянки уходили следы трактора и волочения – похоже, «худого» утащили куда-то подальше.

      Поглядев на другие вещи, спросил у сидящего на одном из бревен старшины Гатина, стрелка-радиста в экипаже комэска, который, куря папироску, наблюдал за работами:

      – Про наших не слышно?

      – Оба сели на пузо. Федоров уже едет сюда, а вот с Секалиным плохо, стрелка, сержанта Темина, убили, остальные побились при посадке, в дерево воткнулись, хорошо, что живы, в госпиталь везут. Машина за техникой и запчастями уже послана.

      – Да-а, не доглядел, – ответил расстроенно я, вспомнив Темина, а особенно – как классно он плясал.

      – Да ты-то что мог один сделать, тем более ты с другими резался? Может, ждали?

      – Не, точно нет. Те, что на меня сверху свалились, из другой части, по маркировкам было видно. Просто не повезло.

      – Да,