Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя. Владимир Поселягин

мне семнадцать, я собираюсь поступить в летную школу, – хмуро ответил я.

      Меня удивила странная реакция майора: он резко встрепенулся и с интересом посмотрел на меня, что-то прикидывая в уме. После чего они с особистом быстро переглянулись. А то, что политрук особист, я был уверен на все сто, не раз имел с ними дело, друзей у отца много. Да и брат матери часто навещал нас, а он был стопроцентный особист.

      – Бойцы свободны! – скомандовал политрук и, повернувшись ко мне, сказал:

      – Нужно поговорить.

      В это время у «эмки» остановилась полуторка, из которой с грохотом посыпались красноармейцы. У командира, вылезшего из кабины, была красная повязка комендатуры на рукаве.

      – Я их задержу, – быстро сказал особист и направился к комендачам.

      – Так, у нас мало времени. Хочешь стать летчиком-истребителем? – быстро спросил майор.

      Что-что, а для меня это был сюрприз, и сюрприз немалый.

      – Конечно, хочу! – выкрикнул я.

      – ЛаГГ знаешь?

      – Немного знаю, управлять умею, – ответил я осторожно.

      – Кто ты и откуда, мы узнаем позже, а дело тут такое…

      …при эвакуации подбитой машины его механики заодно притащили севший на вынужденную истребитель. Майор сразу прикинул, что это шанс: потери от немецких истребителей действительно большие, вот он и пошел на небольшое должностное преступление, оставив и отремонтировав самолет…

      – Никто не может с ним справиться. Наш самый опытный пилот поднялся, сразу сел и сказал, что им управлять невозможно. Истребитель есть, а посадить в него некого. Даже соседи от него отказываются.

      – Ну это понятно, мне он тоже не сразу дался, – кивнул я, недоумевая, зачем все же истребитель в бомбардировочном полку.

      – Но дался?

      – Да!

      – Хорошо, я понимаю, что надолго ты у меня не задержишься, но хотя бы неделю с прикрытием – все легче. Так, слушай меня. Ты сержант Суворов, пилот связного самолета семнадцатого бомбардировочного полка. Утром двадцать второго вылетел на поиски севшей на вынужденную машины капитана Ильина, но был подбит истребителями и сел на вынужденную, дальше сам сообразишь.

      – А сколько я в полку?

      – Пусть будет две недели. С одиннадцатого.

      – А документы?

      – В штабе, сдал на замену, – успел сказать майор до того, как к нам подошли комендачи.

      – Товарищ майор, капитан Воронов, дежурный наряд комендатуры. Разрешите обратиться к летчику?

      – Обращайтесь, – кивнул майор.

      – Ваши документы! – это уже мне.

      – У меня их нет… – начал я говорить. Майор и политрук, который действительно оказался особистом данного полка, подтвердили, что по счастливой случайности они оказались моими командирами и что я сдал по приказу начштаба полка документы на замену. Капитан записал мои данные и, пожав руку, поблагодарил за сбитые. А когда мы подходили к машине, к нам подбежал конопатый боец с моим сапогом в руке. Спросив разрешения у майора обратиться к летчику, то есть ко мне, отдал сапог и с чувством сказал:

      – Большое