Ключик. Галина Чередий

находилось в паре километров от заброшенного стадиона. Двигаясь в неторопливом темпе, они выдвинулись по направлению к объекту. В предрассветные часы все окружающее пространство наполнилось щебетанием, стрекотом, воплями разнообразных живых существ, делая тяжелый влажный воздух джунглей еще плотнее. Остановились они, когда достигли прямой видимости самого стадиона. Незаметное движение руки Сейма, и оба близнеца буквально растворились в сереющем воздухе предрассветного леса. Остальные же улеглись на землю, сливаясь с подлеском, ожидая результатов разведки. Сейм опять оказался лежащим вплотную к Эмме. И, несмотря на всю бурю предвкушения и волнения, игнорировать факт его такой непосредственной близости у Эммы никак не получалось. Даже сквозь терпкий насыщенный запах лесной подстилки, на которой они лежали, она чувствовала собственный аромат лейтенанта, абсолютно однозначно говорящий, что рядом сильный самец, словно заполняющий и изменяющий все вокруг самим фактом своего присутствия. И это сбивало с толку и мешало сосредоточиться. Спустя какое-то время, показавшееся раздерганной Эмме целой вечностью, в общей какофонии животных звуков послышался негромкий, но отчетливый мелодичный свист. Сейм тут же пришел в движение, вздергивая Эмму на ноги. Буквально метров через сто прежние джунгли сменились местом, которое явно было когда-то очищено от растительности. Сейчас же природа отбирала обратно украденную у нее территорию, и вокруг виднелась густая поросль деревьев немного выше человеческого роста. И как только они ступили туда, стало неожиданно очевидно, что здесь, в отличие от остальных джунглей, царит мертвая тишина. Ничто не двигалось, не шелестело и не издавало никаких свойственных данной местности звуков. Как будто кто-то или что-то изгнало отсюда все живое. Пройдя еще около двухсот метров, Эмма увидела впереди словно иллюминацию в бледном сыром утреннем воздухе, прерывисто и хищно мерцающую на одной из боковых стен того, что должно было стать трибунами. Оглядевшись, она поняла, что никто в группе больше этого не видит, и все продолжают быстро двигаться в этом направлении. Поэтому Эмма дернула лейтенанта и знаками объяснила ему, что остальным следует остановиться. Сейм издал короткий повелительный свист, и бойцы замерли, присаживаясь и ощетиниваясь во все стороны стволами.

      – Наружную охрану парни уже сняли, так что можешь приступать, – у самого уха прошептал Сейм, и Эмма почувствовала, что ее сердце пустилось в такую дикую скачку, что его оглушительный перестук должен был быть слышен на мили вокруг, перекрывая вопли просыпающегося леса.

      Эмма приблизилась к светящемуся сплетению пульсирующих чужеродной энергией нитей. Это больше всего напоминало сеть из тончайшей проволоки под огромным напряжением или некую паутину, по линиям которой то и дело прокатывались волны злобной силы. Ощущение абсолютной смертоносности прямо-таки било в грудь, исторгаясь из этого творения чуждого разума и сковывая в теле Эммы каждую клетку животным страхом. Все в девушке противилось