Ключик. Галина Чередий

.

      – Этот ушлепок криворукий придушил телку, а я ее поиметь не успел!

      – Ну, придушил и придушил, кончайте тут орать, пока нас федералы не накрыли. Берите все барахло и давайте валить!

      В этот момент из комнаты, где лежало тело женщины, раздалось тихое хныканье и попискивание.

      – Ну вот, а ты говоришь, придушил! – усмехнулся желтозубый.

      Обиженный бандит сунулся обратно.

      – Твою ж! Тут ребенок! Как вы его не заметили вообще?

      – А он нам нужен? – огрызнулся амбал. – Сейчас младенца не вывезти из города на продажу, кругом заграждения!

      – Ну, мля, жалко же! – неуверенно ответил мужчина, так и не показываясь остальным.

      Главарь размашистым шагом вошел в комнату и безразлично переступил через распростертое на полу тело растерзанной молодой женщины.

      – Пошли, Лысый! Чего ты застрял?! – рявкнул он.

      Он застал члена своей банды уставившимся на лежащего в колыбели младенца. Большие лучистые глаза малышки переходили с одного жуткого мужчины на другого.

      – Черт, ну и взгляд, – лидер банды невольно передернулся. – Что это еще за херня такая?

      – Ты тоже заметил? – удивительно тихо спросил первый. – Такое чувство, что тебя наизнанку выворачивает. Аж мурашки по коже.

      – Давай, на хер, валим отсюда, – главарь тоже непроизвольно понизил голос.

      – Но если бросим, она наверняка помрет, пока спасатели придут, – неуверенно возразил первый.

      – И что? Что нам с этим делать предлагаешь? Пойти к полицейским и сказать, что мы оттрахали и прикончили ее мамашу, поэтому хотим пристроить это отродье в добрые руки? – если мужчина и хотел звучать зло, то у него не слишком получалось под этим лучистым детским взглядом. – Но если хочешь возиться, то бери ее сам и тащи! Только не вздумай нас всех запалить.

      Главарь, сделав над собой усилие, развернулся и буквально сбежал из комнаты.

* * *

      Пять лет спустя

      – С чего вы взяли, что эта девчонка заслуживает нашего внимания, брат? Она выглядит совершено обыкновенной.

      «Разве только поразительно красивой», – подумал огромный мужчина, одетый в ярко синюю форму с необычными серебряными нашивками.

      Девочка примерно пяти лет повернулась в его сторону и посмотрела на него огромными глазищами цвета великолепного желтого топаза, искристыми, точно идеально ограненные кристаллы. Мужчина невольно вздрогнул. От этого взгляда словно открывалось что-то глубоко внутри. Какая- то дверь, в которую ни у кого не было доступа уже много-много лет. Золотисто-каштановые, чуть завитые на концах волосы растрепались из косички и обрамляли бледненькое личико с очень тонкими, буквально филигранными чертами. Яркое полуденное солнце играло этими непослушными завитками, придавая им тысячу сверкающих оттенков. Одета девочка была в бывшее когда-то, видимо, голубым, а теперь неопределенного цвета застиранное платьице, знавшее наверняка немало обладателей и которое было ей немного велико.

      Девчушку толкнули играющие рядом мальчишки-ровесники, и она, не удержавшись на ногах, плюхнулась на попку, разрывая их зрительный контакт. Мужчина видел, как задрожали ее губы, но слезы не пробились на поверхность. В приюте дети быстро понимают, что никому нет дела до их слез и обид, и поэтому нет смысла лить эту теплую воду. Сжав кулачки, девочка вскочила и помчалась, явно намереваясь отомстить неуклюжим обидчикам. В своем смехотворном, но совершенно настоящем гневе она казалась еще красивее.

      – Так что же вы разглядели в этом милом создании, кроме того, что через какие-то лет десять-пятнадцать она начнет сводить с ума всех особей противоположного пола своей красотой? – Но тут старая затаенная обида кольнула в сердце, и губы мужчины презрительно искривились. – Или пойдет по рукам и станет шлюхой, каких мало. Спрос ей, пока не истаскается, точно обеспечен. На ней есть какие-то отметины, странные родимые пятна, знаки?

      – Нет, господин майор. Отметин нет. Ни единой.

      – Она проявляет несвойственную своему возрасту силу или агрессию?

      – Нет. Ничего подобного. Эмма – поразительно добрый и покладистый ребенок.

      – Тогда зачем вы меня вызвали? – на лице майора промелькнула гримаса усталого безразличия.

      – Дело в том, что мы заметили, что Эмма всегда знает, где находятся вещи, которые ей нужны. И для нее не существуют преград в виде запертых дверей и самых хитроумных замков, если ей чего-то хочется.

      – Уточните, – мужчина весь подобрался и впился в девчушку взглядом.

      – Сначала мы заметили, что ее невозможно запереть – нигде и никогда. Она просто выходит в любую замкнутую дверь, словно там и нет замка. Похоже, ей и в голову даже не приходит, что это препятствие. Потом стало понятно, что от нее совершенно бесполезно прятать игрушки или сладости. Если ей что-то нужно, то, где бы это ни находилось, Эмма находит искомое. Наши няньки уже даже стали использовать ее в качестве некоего поискового устройства для пропавших или забытых где-то вещей.