Ричард Длинные Руки – оверлорд. Гай Юлий Орловский

чтобы еще раз сказать вам, что вы были правы, Ваше Величество! Правы абсолютно во всем. А я вот был такой дурак, такой дурак…

      Он все больше морщился, прервал раздраженно:

      – Когда вот так хвалят, явно чего-то попросят. И чем больше хвалят, тем большую гадость подсунут! Что у вас за пазухой, сэр Ричард?

      Я похлопал себя по груди.

      – Только крест, Ваше Величество.

      – А если копнуть поглубже?

      – Бравое сердце, – бодро ответил я, – пылающее любовью к вам, Ваше Величество!

      Он помолчал, взгляд стал колючим. Прорычал чуть громче:

      – Ты стал часто употреблять «Ваше Величество». Явно не к добру…

      Я ощутил мурашки на коже, что-то меня видят насквозь, а я был уверен, что я такой загадочный, непознанный и таинственный, что хоть в маске ходи.

      – Но вы ведь Величество? – спросил я. – А я всего лишь пфальцграф.

      Он спросил тут же:

      – Что, титул маловат?

      – Да что мне титулы, – отмахнулся я. – К тому же это не титул, а должность. Причем такая должность, которую никто в Армландии не признал.

      Он молчал, смотрел пытливо, стараясь прочесть мои тайные мысли. Лицо его на глазах постарело, во взгляде проступила сильнейшая усталость.

      – Так и не признали?

      – А вы разве ожидали? – ответил я вопросом на вопрос.

      Он развел руками.

      – Король тоже человек, сэр Ричард. И тоже иногда бывает слаб и потому надеется на чудо. Вот, мол, приедет молодой и сильный рыцарь, отважный и чистый, а с ним сразу все переменится.

      – Не переменилось, – ответил я честно. – К вам настроены враждебно. Не как к человеку, а как к некой силе, что грозит уничтожить их независимость. Могу утешить разве тем, что к королю Гиллеберду относятся не лучше. Даже хуже… Правда, лишь потому, что от вас отделены болотами, а от Гиллеберда – крохотной речушкой, ее куры переходят вброд. Гиллеберд опаснее. Это все-таки утешительно, Ваше Величество.

      Он побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Глаза остались настороженными, а посматривает с тем же ожиданием подвоха.

      – Да, – проговорил он неохотно, – я понимаю, один человек, как бы ни был успешен в бою, переменить взгляды, вкусы и мнения множества лордов просто не в состоянии. К сожалению, бывают случаи, когда мечи бессильны.

      – Почему к сожалению? – спросил я. – К счастью, Ваше Величество.

      Он посмотрел строго, но уловил мысль, кивнул.

      – Да, – сказал он вынужденно, – иначе весь мир уже завоевала бы какая-нибудь умная и энергичная сволочь. Но умы так легко не завоевать… И каково положение дел в Армландии на сегодня?

      Я посмотрел ему в глаза.

      – Ваше Величество, с благородным сэром Киллпатриком ничего не случилось?

      Он ответил медленно:

      – Здравствует. Сейчас он далеко от столицы, но вообще-то я на него опираюсь, как и на сэра Уильяма.

      – Тогда не надо делать вид, – сказал я, – что ничего не знаете. Я послал его сообщить, что мне лорды Армландии предложили титул гроссграфа. А вообще-то они готовились объявить