Ричард Длинные Руки – оверлорд. Гай Юлий Орловский

– построить там же, кроме плавилен, еще и оружейные. Тогда из Армландии можно будет вывозить готовые изделия.

      Он промолчал, хотя я видел, мог бы напомнить, что и так вывозим хорошее оружие и доспехи, однако я тоже прав: если организовать производство на месте, где добывается руда, то готовые изделия станут намного дешевле.

      – Это будет сделать непросто, – сказал он и посмотрел на меня пытливо. – Вы знаете, почему.

      – В смысле, нужно сперва закрепиться на троне?

      – Вы угадали.

      – Да что угадывать, это ясно… Закрепимся, барон. И, наверное, вот здесь… да-да, где эта петля, нужно что-то построить. Замок или крепость. Во-первых, защита дороги от разбойников из леса. Во-вторых, другой дороги нет, так что…

      – …сами будем собирать налог, – закончил он, – вместо разбойников.

      – Но мы будем давать и защиту! – возразил я. – К тому же, если разбойники в эпоху перераспределения капитала захватывают власть, они уже зовутся не разбойниками, а королями, президентами, премьер-министрами… А там нужно переждать короткий период дикого капитализма, и все – мы вполне респектабельные жители цивилизованного мира!

      Он зевнул, с намеком в глазах оглянулся на дверь.

      – Вы собираетесь почтить своих вассалов совместным завтраком?

      – А как же, – ответил я, – вот только шнурки завяжу.

      Он поднялся.

      – Тогда мы ждем. Сэр Растер вспомнил какую-то веселую историю…

      Я проворчал:

      – Знаем его истории. Когда он повзрослеет?

      – Такие не взрослеют, – возразил Альбрехт. – Еще и гордятся этим. Представляете?

      – Слышал, – признался я, – но в голове не укладывается.

      – Попробуйте уложить вдоль спинного хребта, – посоветовал Альбрехт. – Там тоже мозг, кстати.

      Он удалился, а я, одеваясь к завтраку, одним глазом поглядывал на карту, обращая на этот раз больше внимания на, так сказать, политическое деление. Или административное. В том смысле, что здесь примерно та же норма, что существовала в Европе тех времен. На бумаге ее оформил французский король Филипп Красивый. Тот самый гад, что живьем сжег тамплиеров, никогда ему не прощу.

      В той норме сказано, что земля может считаться королевством, если в ней не менее четырех герцогств или шестнадцати графств, герцогство – не менее четырех графств, маркизат – пять-шесть бароний, и чтоб не менее десяти дворян в каждой, графство – четыре баронии, виконтство – две-три баронии, а сама барония – по меньшей мере шесть дворянских земель, каждая из которых принадлежит одному рыцарю.

      Что такое рыцарь, понятно: владелец лена, способный на свои средства сформировать небольшой отряд. Собственно, в этом отряде рыцарь только он, зато весь в железе, под ним тяжелый боевой конь, тоже в доспехах и кольчуге, а при рыцаре группа поддержки в виде оруженосца и одетых полегче, но все равно хорошо вооруженных конных слуг.

      В Армландии, как показывает карта, четырнадцать графств, два герцогства. На королевство, увы, по этим параметрам не тянет, зато по маркизатам и барониям превосходит почти втрое. Что говорит о феодальной раздробленности,