Ученик воина. Лоис Макмастер Буджолд

удрать в последнюю крепость, еще не занятую вражескими войсками. Майлз уже слышал, что Айвен прошел в академию, и вникать в подробности этого события было ему сейчас не под силу. Стащив пару роскошных цветов с какого-то похоронного украшения, он поднялся на лифте на верхний этаж и постучал в резную дверь.

      – Кто там? – донесся приглушенный голос Элен. Майлз надавил на ручку с эмалевым рисунком, дверь приоткрылась, и он просунул в щель руку с цветами. Элен радостно откликнулась: – Входи, Майлз, входи.

      Он проскочил в дверь, до смешного тощий в своем траурном костюме, и вопросительно улыбнулся:

      – Как ты догадалась, что это я?

      – Ну, это мог быть либо ты, либо… Никто мне не протягивает цветы, стоя на коленях. – Ее взгляд невольно задержался на уровне дверной ручки, выдавая, каким образом Элен без труда догадалась, кто ее посетитель.

      Майлз немедленно опустился на колени, быстро-быстро заерзал по ковру и с торжественным видом вручил ей цветы.

      – Прошу! – воскликнул он, и девушка от удивления рассмеялась. Зато проклятые ноги его не выдержали такого варварства и ответили болезненной судорогой. Майлз отдышался и добавил гораздо тише: – М-м-м… Ты не поможешь мне? Эти проклятые гравитонные костыли…

      – О Боже… – Элен помогла ему добраться до своей узкой постели, заставила прилечь, а сама вернулась в кресло.

      Майлз покрутил головой, осматривая крохотную спальню.

      – Тебе что, не могли выделить чего-нибудь посимпатичнее этого чулана?

      – Мне здесь нравится. Особенно окно на улицу, – сказала Элен. – Да и комната даже больше, чем у моего отца. – Она понюхала цветы, и Майлз тотчас же пожалел, что не выбрал другие, подушистее. И вдруг Элен подняла на него недоумевающие глаза: – Майлз, где ты их взял?

      Он покраснел, чувствуя себя слегка виноватым.

      – Позаимствовал у деда. Можешь мне поверить, никто не заметит недостачи. Там, внизу, настоящие джунгли.

      Элен беспомощно покачала головой.

      – Ты неисправим.

      – Ты не сердишься? – тревожно спросил он. – Мне подумалось, что ты от них получишь больше удовольствия, чем дед.

      – Лишь бы никто не вообразил, будто я их стащила.

      – Отсылай всех ко мне, – великодушно разрешил Майлз, вздернув подбородок и не спуская глаз с задумавшейся девушки, разглядывающей цветы. – О чем ты сейчас думаешь? Что-нибудь печальное?

      – У меня, наверное, не лицо, а какое-то окно. Совершенно прозрачное.

      – И вовсе нет. У тебя лицо – как… как поверхность воды. Сплошные отражения и отсветы. И никогда не знаешь, что там в глубине. – Он понизил голос, показывая, сколь таинственны эти глубины.

      Элен состроила презрительную гримаску, но потом вздохнула.

      – Я думала… Я-то ведь не положила ни цветочка на могилу матери…

      Майлз оживился – у него сразу возник интересный проект.

      – А ты хочешь? Мы могли бы выскользнуть с заднего хода… Нагрузить телегу-другую… И никто бы не заметил.

      – Ну