Логово тьмы. Максим Владимирович Виноградов

может, хватит… ставить на мне эксперименты!? – возмутился я, – Я тебе что, мышка подопытная?

      – Конечно же нет, Глеб, – сконфузился Григорий, – Конечно, ты не мышка.

      Грянул взрыв смеха, невольная улыбка коснулась и моих губ. Вот ведь! А насчет подопытного ничего не сказал… Ладно, главное напряжение на борту спало, по крайней мере никто никого не хочет убить… прямо сейчас. Мирная трапеза, совместное преломление хлеба, есть все-таки что-то в этом допотопном ритуале.

      – Давайте так, профессор, – пробубнил я с набитым ртом, – Вы ведь все равно направлялись в Пари, не правда ли? Мы просто доставим вас туда несколько быстрее, за… – я глянул на Григория, – …за десять часов. Там, если желаете, мы расстанемся без лишних обид и споров.

      – Хм… доставите… и заплатите! – Успенский строго посмотрел на меня.

      – Заплатим?

      – А как же? Из-за вашей выходки я пропущу две лекции в промежуточных пунктах! Кто, по-вашему, возместит убытки? Мне, знаете ли, нужно на что-то жить.

      – Мы компенсируем вероятный доход от несостоявшихся выступлений, – подумав, согласился я, – Но… тогда вам придется поделиться знаниями с нами. Провести, так сказать, ликбез в походных условиях.

      Профессор тщательно пережевывал пищу, налегая, в основном, на мясные блюда.

      – Справедливо… – нехотя согласился он после продолжительных раздумий.

      – Отлично! Доедим и начинаем!

      Дальнейшая трапеза прошла за малозначительной болтовней. Пожилой ученый успокоился, навеянное большим жизненным опытом умиротворение коснулось его лица. Он больше не сыпал сарказмом, злая ирония ушла из голоса, Успенский, видимо, свыкся с приключившимися неприятностями.

      После еды, едва успели убрать со стола, Григорий расстелил карту, профессор бросил на бумагу благосклонный взгляд, взявшись за разъяснения.

      – Насколько я понимаю, вас интересует география так называемых Диких Земель… – начал Успенский.

      Он рассказывал, Химик слушал очень внимательно, Доусон ушел дежурить в рубку, Анжела практически не следила за повествованием, задумавшись о чем-то своем. Я, как мог, воспринимал информацию, хотя после бессонной ночи сохранять сосредоточенность становилось все труднее.

      Со слов профессора выходило, что территория, известная в Республике как "Дикая", на самом деле не только не является таковой, но и наоборот, представляет из себя чуть ли не образец цивилизованности, населенный исключительно прогрессивной частью человечества.

      – Весь север, включая огромный Скандинавский полуостров – крайне безопасные и комфортный для жизни станы, – вещал Успенский, водя пальцем по карте, – Острова, называемые Британскими, заселены слабо, ввиду сурового климата, там в основном обитают отсталые варварские племена, вполне, впрочем, безобидные. Центральную часть континента занимают обширные Мертвые Пустоши, это очень плохое место.

      – А что такое? – заинтересовался Григорий.

      – Хм… Хороший вопрос. Скажу честно – я недостаточно