Убей соседа, или Хроника недавнего времени. Ланиус Андрей

карту «Женщины Плафонова ).

      КАК ПЛАФОНОВ ОКАЗАЛСЯ В НАШЕЙ КОММУНАЛКЕ

      У Паши были счастливые детство, юность и молодость – по его признанию. Он вырос в благополучной профессорской семье, Его отец был известным ученым и занимал пятикомнатную квартиру где-то на Кировском проспекте. Отец мечтал, что и сын пойдет по его стопам, но того влекли «свободные профессии». Наконец, не без помощи отца Пашу приняли на журфак. Все будто бы восхищались бойкостью его пера и прочили ему славу лучшего питерского журналиста.

      У Паши имелась старшая сестра Маргарита, Марго. Когда Паша был на пятом курсе, Марго вышла замуж за перспективного таможенного офицера и привела его в отчий дом. Предполагалось, что со временем профессор выхлопочет для молодых отдельную квартиру.

      Но тут профессор возьми и помри. Это событие имело далеко идущие последствия. Возмутителем спокойствия стала вдова – мать Павла и Маргариты. Она была много моложе своего покойного мужа. Он когда-то взял ее нищей студенткой, а после попрекал этим, держа в ежовых рукавицах. У нее и права голоса не было ( по словам Паши ). Все в доме решал отец. А тут вдруг прорезались и голос, и характер. Это была еще молодая, очень красивая женщина, осознавшая вдруг, что еще успеет пожить в свое удовольствие. Тем более, что дети уже встали на крыло.

      Для начала она уговорила детей совершить обмен, чтобы каждый жил своим домом. Те согласились. Паша говорит, что уже тогда мать и сестра заключили за его спиной сепаратное соглашение, с тем, чтобы получить для себя выгоду за его счет. Но это, мол, он понял позднее, когда рассеялся морок, который они напустили на него. Он же им во всем доверял, особенно сестре, которая была самой практичной в семье. Но которая умело выставила на первых ролях мать, женщину, живущую исключительно эмоциями.

      И вот обмен состоялся. Мать и сестра отхватили себе по двухкомнатной квартире, а Паше досталась комната в нашем доме. Вот так он и стал нашим соседом. Мать и сестра поделили также между собой обстановку и, надо полагать, отцовские сбережения. Паше опять достались «объедки» – стол, пара кресел, кое-что из посуды, безделушки… Денег не дали. Так, какую-то мелочь. Сказали, что все ушло на похороны и на памятник. И лишь после того, как он возмутился, ему в качестве отступного отдали значительную часть отцовской библиотеки, включая всю поэтическую коллекцию. Причем, Маргарита сумела повернуть так, будто и сама осталась обделенной. Все, мол, забрала мать. И Паша ей поверил. И верил долгие годы. Притом, что в тот момент он стал сотрудничать с бульварной прессой и начал все чаще заглядывать в стакан, к чему и прежде питал склонность.

      С годами он все более укреплялся во мнении, что его обошли при разделе имущества, может, даже околдовали. И во всем винил только мать. Которая, что называется, пустилась во все тяжкие, заводя романы с любовниками, среди которых были и ровесники ее сына.

      С матерью он практически не общался, разве что звонил ей два-три раза в год. Сама она не приезжала к сыну ни разу.

      Зато