Пьяные птицы, веселые волки. Евгений Бабушкин

всё полулежала в кресле, переводя взгляд с вещи на вещь.

5

      Все рты у вещей нарисованы, уши тоже. Друг друга они понимают, а людей не слышат. Но Кот был ни нашим ни вашим, кое-что знал про речь и хвастался.

      – А что такое, если рты кружком?

      – Это «О».

      – Зачем оно?

      – Для боли, бога и бом-бом.

      – А если рты распахнуты?

      – Это «А». Для барабана, рака, мака.

      – А если они целуют воздух?

      – Это «У». Для сумерек и если кто-то умер.

      – Что значит умер?

      – Дам по тебе хвостом, расколешься и будешь так. Это умер.

      В лёгкие вечера хозяева акали, окали, ужинали, потом хозяин плакал, но это видел только Сом.

      В трудные вечера хозяин метался и наливал что попало куда попало.

      – Так я скоро останусь без работы, – говорила Полкурицы.

      – Зато у меня карьерный рост, – говорил Филин.

      – Да ты как был ку-ку, так и остался.

      – Эй, народ, – говорил Олень. – У меня вопрос.

6

      Однажды хозяйка у-

      у-

      у-

      пала обратно в кресло, закрыла глаза и разжала губы, и хозяин к ней как-то совсем неуклюже кинулся (хотите понять, как это увидели вещи, просто поставьте кино без звука). Другие люди приехали довольно скоро и довольно осторожно забрали хозяйку, а он ушёл следом.

      Кот покричал для порядка и сел в центр.

      – Куда её?

      – В больницу, куда.

      – Что это?

      – Там белое. Там отнимают кусок тебя. Я там был.

      Вещи молчали.

      – Ну всё, – сказал Кот. – Теперь я главный.

      И он противно завыл, но это была песня.

      тебя пингвин я буду катать.

      тебя лиса терзать

      мните кота мните кота

      глядите ему в глаза

      а если меня недостаточно мять

      тогда настанет грусть

      тебя олень я буду хрясь

      тебя полкурицы кусь

7

      Никого долго не было. Кот насорил, унизил Тапки, разбил обычных кружек, но Филина не тронул, исхудал и не двигался, как вещь.

      В саду всё пело.

      Хозяин вошёл в дом как-то боком, будто у него отняли не часть, а всего его целиком.

      Пнул, но случайно, Лису. Дверь двинулась. Взял водки, налил в Филина, выпил, посидел, заснул сидя.

8

      Всё наладилось и покрылось пылью. Хозяин никуда не ездил. Кот одичал и научился добывать еду в саду, каких-то что ли насекомых.

      – Эй, Кот, – говорил Олень. – Есть одна тема.

      – Мяу, – говорил Кот. – Мяу.

      Однажды хозяин встал, прошёлся по комнатам, закрыл, что закрывалось, взял Кота, засунул в сумку с дыркой, в другую сумку накидал вещей, но безымянных. Смёл сумкой Филина с края стола, оглянулся на звук, чертыхнулся, вышел в сад, постоял там и ушёл, уехал в город, видимо, работать.

      От Филина осталось меньше половины, часть крыла, немного глаза.

      – Как ты? – спросила Лиса.

      – Помнишь, Лиса, они говорили о боли? Кажется, это боль.

9

      Бог сделал