След Виракочи. Елена Васильевна Ленёва

плохо. Но уж лучше разобраться с отношениями сразу, чем разочароваться потом, когда появятся обязательства.

      – Маркос, завтра же утром я поеду в Москву и постараюсь найти следователя. Также выясню все необходимое в университете. Знаешь, как он сейчас разросся!

      – Знаю. Мы же были пять лет назад на встрече выпускников. Наша любимая альма-матер! Я очень скучаю по студенческим годам. Если увидишь кого из профессоров (дай им Бог здоровья!), передавай привет.

      – Непременно, Маркос.

      – А когда тебя ждать?

      – Думаю, к концу недели.

      – Поедешь через Испанию?

      – Наверное. Самый удобный вариант. Сразу до Куско возьму билет. Москва – Мадрид – Лима – Куско. Если получится, из Мадрида сразу полечу в Куско. Посмотрим.

      – Алехандро, это дорого, я понимаю…

      – Друг мой, о чем ты говоришь? К тому же я недавно получил солидный гонорар за статью в немецком журнале. Немцы хорошо платят!

      – Я тоже получил гонорар. За новую книгу.

      – Роман про инков? Ты рассказывал…

      – Нет, – он улыбнулся, – это не про инков. А ты ничего не забываешь, Саша. Нет, мой роман о другом. Я подарю тебе экземпляр. А про инков я пока только обдумываю…

      – Хочешь, буду переводить на русский твой новый роман?

      – Правда? – он чуть не расплакался от такого предложения. – Спасибо, Саша. Очень хочу. Если только это не я… ну, не я убивал.

      – Прекрати, пожалуйста. Я не желаю об этом слышать. Мы все выясним, Маркос.

      – Muchas gracias. No sé lo que haría sin ti, Alexandro41. Сегодня я смогу заснуть, наконец. Я думал, что сойду с ума…

      – Ты мой друг, Маркос. А друзья должны приходить на помощь. Однажды ты мне тоже очень помог. Я помню.

      – Это совсем разные вещи.

      – И все-таки.

      – Саша, я жду твоего звонка. В любое время. Если нужна какая-то информация, звони.

      – Все будет хорошо, друг мой. Обещаю.

      Маркос отключился, а Александр еще долго сидел, задумавшись, с телефонной трубкой в руке.

      Звонок из Перу растревожил его, и воспоминания, помещенные на нижнюю полку памяти за ненадобностью и, казалось, забытые, враз выплыли и разбередили душу. Воспоминания были прекрасны и беспечны, как сама молодость. Но существовал один день, который никак не вписывался в студенческую беззаботную жизнь. В тот день Зину Кусаинову нашли мертвой. Страшный день оставил рубец на сердце; рана зажила, но шрам сохранился навсегда.

      Квота имени Лумумбы. Москва. 1990 год

      – Кузнецов! Иди сюда. Ты мне обещал, что будешь помогать перуанским идальго в освоении русского языка. Обещал?

      – Марь Михална… – начал было Кузнецов.

      – Что, Марь Михална? – передразнила она студента. – Саша, я тебя прошу, обрати внимание на грамматику. Хаймес делает примитивные ошибки в падежах. У Маркоса проблема со спряжением глаголов!

      – А Иван?

      – Последняя работа у него блестящая.

      – Ну вот, видите…

      – Думаю, твоей заслуги здесь нет. Иван – талантливый парень и трудяга.

      – А

4

¹ Большое спасибо. Не знаю, что бы я без тебя делал, Алехандро (исп.).