След Виракочи. Елена Васильевна Ленёва

девяностом году. Вернее, у бывшего следователя.

      При первом же рукопожатии Кузнецов понял, что бывших следователей-подполковников не бывает. Цепкий взгляд серых глаз, снисходительная улыбка, лысый череп, подтянутый, плечистый, быстрый в движениях – Семен Михайлович Дикий оказался похож лицом на актера Андрея Смолякова в роли майора милиции из сериала… как же название-то? забыл…

      Кузнецов обрадовался: это он – тот самый человек, который вел дело об убийстве Зины. Дикий мало изменился. Правда, тогда он не был лыс, но все остальное: фигура, движения, полуулыбка и, главное, глаза – все осталось прежним. Морщины прибавились, да и только.

      – Входи, – Дикий пропустил гостя вперед. – Откуда Иваныча знаешь?

      – Я его не знаю, – Александр понял, что речь идет о человеке, без которого встреча с Диким была бы невозможна. – Это приятель моего отца. Так что это отец подсуетился, нашел Иваныча, а тот уже…

      – И что же у тебя за дело? – перебил его Семен Михайлович, жестом указав на кресло, – ничего, что я на «ты»?

      – Без проблем. Так даже лучше.

      – Ну, тогда рассказывай, – сказал он и присел за стол. – Если смогу, помогу.

      – Надеюсь, что поможете. Хотя история давняя, возможно, и не вспомните.

      Кузнецов вдруг разнервничался. Это не укрылось от взгляда подполковника.

      – Ты рассказывай, а я попробую вспомнить, – уже более миролюбиво обратился к нему Дикий.

      – Дело было в апреле девяностого года. В Университете дружбы народов, где я в то время учился, убили девушку…

      – Зинаиду Кусаинову, если не ошибаюсь, так?

      – О! вы вспомнили?! – удивился Александр.

      – Я не вспомнил. Я не забывал!

      – Надо же. А почему?

      – Потому что в моей практике было два нераскрытых преступления. Одно из них – дело Кусаиновой. Я тогда был молод, с буйной шевелюрой, – он усмехнулся, – очень хотелось добраться до преступника и доказать, что я чего-то стою. Однако время было сложное. И подозреваемые все иностранцы. Потом Союз распался, и республики отделились. Родители девушки в один момент оказались гражданами другого государства. Я, кстати, часто вспоминаю то время… М-да… А почему тебе вдруг понадобилось ворошить прошлое?

      – Понимаете… Я обещал своему другу из Перу выяснить некоторые обстоятельства.

      И Александр рассказал о звонке Маркоса и его сомнениях, о похожих убийствах подростков, совершенных в Перу, и своем обещании помочь в расследовании.

      – Вот даже как? Говоришь, произошли похожие убийства в Перу?

      – Да.

      – А от меня тебе что надо?

      Кузнецов растерялся. Неужели Дикий не понимает, что им – Маркосу и Александру – нужна информация! Ведь тогда, в девяностых, им не сообщили, чем закончилось следствие.

      – Мне нужна информация. О том, как велось расследование, подозревали ли вы кого-нибудь еще, кроме моих друзей. Тогда вы их чуть ли не каждый день вызывали на допросы. Может, были еще подозреваемые? Кто они? Я вчера весь день потратил на университетские архивы, нашел, как минимум, шесть человек, которые могли быть причастны к делу. Но, возможно, вы их уже брали в разработку.