Выбранные дорогами. Николай Князев

французской библиотеки и дарственной надписью; артефакты, малопонятно каким историческим пылесосом закинутые в страну постперестройки времен постмодерна и торжества постправды, и все еще хранящие смутное «нечто» отдельности, непохожести, начисто утерянное, к примеру, в голливудских фильмах или сериях фэнтези про попаданок. Современные книги внутри выглядят так же одинаково, как современные автомобили или смартфоны: они разнятся лишь торговой маркой, да и сами эмблемы обманчивы: когда «Мерседес» не стесняется ставить на свои авто моторы от купленного им «Рено», а почти вся начинка «Порше» состоит из продукции «Фольксвагена»… Как из ценовой категории машины можно почти точно угадать ее размеры, набор опций и время разгона до «сотни», так из заглавия голливудского фильма можно определить его сюжет: я перестал ходить в кино после того, как научился произносить ударную реплику за две секунды до ее произнесения – когда персонаж держит паузу. Точно так же и теперешние книги – создается ощущение, что их клепают на конвейере – они одинаковы вплоть до опечаток и ляпов: греки в них обыкновенно носят римские тоги, а героиня либо обретает любовь, если это стандартный женский роман, либо после многочисленных перепихов пребывает в депрессии от невозможности высокое чувство обрести (и тогда это «серьезная литература»); герой же неизменно пьет и сношается, а в свободное время попадает в психушку. Вариант: изложение «Википедии». Вариант: нечто душеспасительное с парой постельных сцен. Вариант…

      Серега, мой одноклассник, как-то поделился мыслью, что его утомляют сочинения, в которых нет автомобиля – полагаю, его литературные вкусы не отличались изысканностью, он с надрывом цитировал стих некой дамы, и был очень удивлен, когда я предсказал ему последнюю строчку четверостишия, отталкиваясь от трех услышанных – ему было непросто поверить, что я подобное если и читал, то разве по ошибке… Так вот, Серега, не умевший существовать вне современности, под конец 90-х вышел из окна собственной квартиры имея в виду никогда больше туда (как в квартиру, так и в современность) не возвращаться… Возможно, то что я еще жив – следствие моего неумения жить в теперешнем: я неизменно относился с подозрением к текстам, на которые авторские права еще не истекли. Французы времен империи были мне гораздо ближе, чем покорители космоса. Вероятно, они так и остаются мне ближе – я их в чем-то лучше понимаю, чем современников; они уже ничем не способны разочаровать?

      **

      Я узнал, что отец изменяет маме, будучи в девятом классе. Невовремя вернулся… Они были так заняты, что сразу меня не услышали: кроме прочего, на проигрывателе, включенном погромче, крутилась добытая на черном рынке пластинка «Роллинг стоунз» – возможно, из-за желания не привлекать внимания соседей – в советских дома массовой постройки 70-х годов экономили на звукоизоляции. Партнерша не была красива на мой вкус – неуклюжий