Правда или борода. Пенни Рид

фыркнула:

      – Потому что ты мне наврал и притворился Бо…

      Он перебил меня, откинув назад голову:

      – А тебе нужен только он.

      Это прозвучало холодно и неожиданно неприятно.

      Я вцепилась ему в руку, не давая отодвинуться.

      – Нет, дело не в этом. Просто эта ложь и моя сексуальная пчела-кузина…

      – Кто?

      – Тина Паттерсон, дочь папиной сестры! Не забыл еще? Ты ее целовал! Ты целовал ее сразу после того, как ты и я…

      Я не договорила, окончательно растерявшись. Я постоянно целовала мальчишек и никогда не придавала этому значения, однако первый поцелуй Дуэйна, пусть и обманный, как оказалось, что-то для меня значил.

      Дуэйн облизал губы и спросил, будто прочитав мои мысли:

      – Наш поцелуй что-то значил для тебя? Не тот, – он кивнул в сторону, – когда ты думала, что я – Бо, а другой, когда ты узнала, что я – это я?

      Я ответила искренне – слова вылетели сами:

      – Не знаю. Честно, не знаю. И я не понимаю, почему ты решил это сейчас выяснить. Получается, я вообще тебя не знаю. То ты Дуэйн Уинстон, который бросает камнями в моего кота, целуется с другой девушкой, доводит меня до бешенства и спорит о том, какого цвета небо, а через минуту ты заявляешь, что мы подходим друг другу. Я тебе не доверяю.

      – Джессика, мы стоим голые посреди леса. Говори что хочешь, но ты мне доверяешь.

      Я легонько пихнула Дуэйна в грудь и покачала головой, чувствуя себя одновременно сонной, и негодующей, и не желающей его отпускать. Это была страннейшая комбинация чувств.

      – Нет, в этом смысле я тебе доверяю. Я знаю, что ты меня не убьешь и не поспешишь воспользоваться ситуацией, потому что когда я гладила твой член, а ты вытворял фантастические вещи с моими сосками… – сладкая дрожь пробежала по моей спине при этом воспоминании, – ты все равно остановил меня до того, как я…

      – Джессика, пожалуйста, замолчи.

      – Что? Почему?

      – Потому что ты меня… зверски напрягаешь.

      Долгую секунду мы стояли неподвижно, а потом до меня дошло. В его словах скрывался двойной смысл, и даже в полной темноте я чувствовала, как он борется с собой. Я колебалась между желанием, чтобы Дуэйн что-то сделал, и надеждой, что он ничего не станет делать. Наше дыхание стало единым. Его пальцы впились в мои ягодицы…

      И тут Дуэйн закрыл глаза и отодвинулся. Не позволив одеялу соскользнуть, он вышел из нашей маленькой печи и плотно закутал меня, заправив край мне под подбородком.

      Немного походив, Дуэйн отыскал свои штаны. Я смотрела, как черная фигура натягивает штаны, и двинулась к дереву, где оставила свои вещи. Дуэйн поднял их и протянул мне:

      – На.

      И сразу отвернулся.

      Глядя на его затылок и шею – ну, на смутные очертания, угадывавшиеся в темноте, – я медленно начала одеваться, вспоминая сегодняшний вечер, время, проведенное с Дуэйном, и собственные действия. Я была слишком искренней. Рядом с ним я чувствовала себя наивной и безмозглой.