Путешествие в Ихгард. Лора Штейн-Скавронская

Ещё эти названия. Дичь. Но красиво, даже слишком. Так бы и не просыпался, несмотря ни на что. Не все время же бегать. И куда? На самом деле некуда, это и так ясно. Тупик. Возможно, это вообще моя последняя надежда. Ну почему всё так сложно, почему обязательно так. Как же он не понимает, что это все не моё. Опять начинается. Вокруг да около. Не хочу, надоело. Смертельно надоело, тошнит. Ну все, сейчас змей разбудишь. Тормози. Нет, надо здесь задержаться. Боже, о чем ты думаешь? Посадят пожизненно, за шпионаж, и останешься, и забудешь думать, дурак». Улыбнулся.

      Феликса, наконец, привели к одноэтажному, обветшалому дому, с решетками на окнах. У входной двери сидели два охранника, играли в карты. При появлении арестованного подняли головы, лениво посмотрели на него, и тут же вернулись к своему занятию, словно мимо пролетела муха.

      Завели в дом. Планировка показалась странной, от входа вел длинный коридор, с несколькими дверьми по обеим сторонами, темно, и только слабый луч света пробивался где-то в самом конце. Пленника подвели к последней двери, повернули лицом к стене, открыли, сняли наручники, затолкали внутрь, закрыли на замок, и удалились, не произнеся ни слова. Феликс так и стоял, смотрел на закрытую дверь, пока позади не раздался кашель. Он вздрогнул. Обернулся. У окна сидел старик, весь седой, длинные волосы, такая же борода, и темные, насмешливые глаза. Сердце сжалось, старик кого-то напоминал. – Ты кто?

      – Варгас, – сказал тот, совершенно молодым голосом.

      Феликс застыл, этот голос никак не вязался с его почтенным возрастом, и тоже казался знакомым. Он мучительно пытался вспомнить, где мог видеть это лицо, слышать этот голос. В памяти начали всплывать воспоминания детства. Вот он сидит за обеденным столом, молча, слушает отца. Мать отрешенно, словно робот орудует вилкой с ножом, не обращая никакого внимания ни на мужа, ни на сына, будто их нет. Отец на полном серьезе рассказывает о бизнесе, ему, пятилетнему ребенку. Он почему-то считает, что в таком возрасте дети уже должны начинать готовиться к будущей карьере, как в спорте, чем раньше, тем лучше. Его передернуло.

      – Это тюрьма?

      – Совершенно верно, тюрьма и есть, – кивнул старик.

      Присел на кровать. – Никогда не видел таких тюрем. Город, наверное, маленький. Не успел обойти, очень хотелось спать.

      Старик продолжал безмятежно улыбаться, будто он не в тюрьме, а на райском острове, в окружении дикой природы, солнца, моря и безграничного покоя. Переместился на кровать, скрестил ноги. – Город не маленький, а очень даже большой. Тюрьма у нас всего одна. Кроме меня здесь больше никого нет. Достал папиросы. – Будешь?

      – Нет, спасибо, не курю, – сказал Феликс. – А почему ты здесь сидишь? В таком почтенном возрасте обычно закон не нарушают.

      Старик хохотнул и немного прокашлялся.

      – Как бы это сказать, я отказался следовать конституции, единственный в Ихгарде. До меня здесь и тюрьмы-то не было.

      – Почему? Старый бунтарь? Извини…

      – Ты, наверное, голоден? – вдруг спросил старик. – У меня тут булка осталась с обеда.

      – Не