Заговор маски. Ольга Костылева

женщины и прижалась к ним лбом. – Вы мне так помогаете! – она, успокоившись, отерла лицо от последних следов слез. – А как вы думаете, папе стоит это рассказывать?

      Всемила подумала немного.

      – Папе можешь и рассказать, а вот маме лучше не стоит. Уж слишком она волнуется. Садись, внученька, – травница расставила кружки, поставила чайник на огонь и улыбнулась девушке. – Под вкусный травяной чай да с моими пирожками поведаешь мне, как с кузнецом погуляли.

      – Ваши пирожки просто чудо, бабушка Всемила! – Горислава пересела на лавку у стола. – А Остромир меня в церкви по имени позвал. А потом на крепость пригласил посмотреть, – начала щебетать она.

      Глава 8

      Длинный обоз из саней начал снаряжаться еще затемно. Отцы семейств выводили и запрягали лошадей, матери будили детей, те же, еще бледные спросонья, сидели за столом, водя ложками по тарелкам с завтраком. Однако, чтобы вовремя поспеть к началу ярмарки в город, выезжать из деревни нужно было еще до рассвета.

      Живко тоже вывел коня, запряг и повесил ему на шею торбу с овсом. Отряхивая коня от налипших соломинок, лесничий был по-прежнему задумчив, размышляя о вчерашнем разговоре с матерью. Он все больше уверялся в том, что Всемила была права, и теперь осталось только убедить друга Козарина.

      На крыльце появилась Стояна.

      – Живко, Козарин с Жданой еще не появились? – спросила она.

      Лесничий покачал головой, но потом сообразил, что в полутьме она могла его и не увидеть.

      – Не было пока, – сказал он.

      Стояна кивнула.

      – Подождем в избе, – ответила она и скрылась в доме.

      Через несколько минут раздался скрип снега под чьими-то шагами.

      – Доброе утро! – к саням подошли Козарин, Ждана, Горислава и Малюта. – А вот и мы. Белояр не поехал, соня.

      – Здравствуй, Живко! – кивнула Ждана.

      – Доброе утро, дядя Живко! – хором поздоровались девушка и мальчик.

      – Доброе утро, – отозвался Живко. – А мои все проснулись, не хотят пропустить поездку. Яролика все утро уже мечтает о том, какие бусы себе купит, – он хмыкнул себе в бороду. – Подождите тогда, сейчас своих выведу.

      Он зашел в дом и через несколько минут на крыльце появилась вся семья. Живко подпер дверь, пока все приветствовали друг друга. Яролика и Горислава тут же принялись шептаться и хихикать.

      – Ну, садитесь, – скомандовал Живко. – Скоро уже на площади все соберутся, да будем выезжать. Стояна, не забыла ничего?

      Женщина покачала головой.

      – Укрывайтесь шкурами, – показал Живко. – Ну что, все расселись?

      – Я с тобой, на облучке, поеду, – сказал Козарин, потягиваясь, – лишняя пара глаз в темноте не помешает.

      Мальчики уже прижались друг к другу и задремали, женщины, пребывая в радостном возбуждении, переговаривались.

      Сани тронулись, Живко выехал со двора и встроился в обоз. Горислава смотрела на исчезающие огни деревни. Что там делает Остромир? Как его рука и