Закон королевского бутерброда. Александр Вин

и планировал, Глеб добрался в аэропорт заранее. До вылета в Лондон оставалось чуть больше трёх часов.

      Противно стекали из-под высокого потолка, из нержавеющих сопел многочисленных воздуховодов вниз, в зал, холодные искусственные сквозняки. Металлические конструкции купола аэровокзала, штампованные пластиковые кресла, стойки стеклянных ограждений второго этажа, светильники под потолком, профили многочисленных типовых павильончиков – всё было одинаково мерзкого, темно-фиолетового цвета. На общем аэропортовском фоне рекламных площадей выделялись два огромных объявления «Солидарности», настойчиво извещавшие польских трудящихся о проводимом на будущей неделе профсоюзном «протестацийном» мероприятии…

      Под куполом авиавокзала пари́л, сильно наклонившись влево, подвешенный на невидимых стальных тросах белоснежный планер. Цифры на его правом крыле заставили Глеба удивлённо хмыкнуть.

      «Номер, как на нашей «Балтике», 2243».

      Ожидание тяготило его, но не настолько, чтобы заставить начать раздражаться. Капитан Глеб расположился в кресле на втором ярусе зала ожидания аэропорта и стал рассеянно разглядывать пассажиров. Внизу, в общей суетливой массе улетающих выделялись две отдельные очереди на рейсы в Чикаго и Нью-Йорк. В них, аккуратно пристраиваясь друг к другу и стараясь держаться рядом, стояли преимущественно пожилые люди в тёмных одеждах. Эти огромные людские потоки тянулись к стойкам регистрации через весь зал и отличались от остальных очередей своим медленным, солидным движением. Если на все остальные рейсы разнокалиберные пассажиры, преимущественно молодёжь, быстро организовывали своим активным движением змейки очередей у нужных стоек регистрации, которые так же быстро и рассасывались, то эти два американских удава плотно стояли в центре зала явно не менее двух часов.

      Глебу Никитину уже не раз случалось отмечать, что интернациональные авиационные пассажиры не похожи на завсегдатаев московских аэропортов. В Копенгагене, Лондоне, Париже в залах толпятся и перемещаются преимущественно деловые люди – клерки, менеджеры, студенты, бизнесмены. В «Шереметьево» публика покруче – народные избранники, региональные перцы в одинаковых административных кепках, все из себя спортсмены с большими сумками, крутые девушки со «спонсорами», неимоверно гордящиеся самим фактом своего полета на аэроплане.

      «Ладно… О деле».

      Глеб ещё раз взглянул на крупные цифры аэропортовских часов. Жителям далёкого острова Антигуа давно уже пора было проснуться и начать заниматься своими тропическими делами. Но вот долгожданного звонка оттуда пока ещё так и не донеслось…

      «Итак, в распоряжении следствия имеются две неплохие вводные. У Валерки есть на Антигуа друг. Это факт. Или хороший знакомый. Настолько хороший, что он в курсе нашей с Валеркой переписки, знает мой электронный адрес и может пользоваться его адресом, откуда и прислал мне письмо с призывами о помощи. Это, во-первых. Конечно же, для того, чтобы убедиться,