Последняя. Ирина Кассета

дней, прежде чем добралась до нас.

      – Твою историю я тоже знаю, – сказала она. – Это ужасно, что ты чуть не утонул, – она взяла меня за руку и улыбнулась. – Я пойду, спрошу, может, где еще нужна моя помощь, – я кивнула, и она ушла к толпе рыцарей.

      За этот день мы виделись еще несколько раз, и каждую встречу она озарялась чудесной улыбкой. Мне даже стало завидно: с такой красотой никакой альвой быть не надо.

      Вечером мы вместе готовили ужин, сидели за одним костром. Я слушала, как она рассказывала воинам интересные легенды и сказки. Ее голос завораживал, и я захотела спать. Пошла к себе в палатку и, несмотря на пережитое, уснула прекрасно. В моем сне чудесная девушка продолжала рассказывать сказки.

      Ночью я резко проснулась. Стало холодно, я оглянулась в поисках того, что заставило меня так резко прервать сон. Встала с кровати, решила выйти на улицу, чтобы проветриться, перед тем как лягу еще раз.

      У костра, что горел рядом с нами, сидела пара. Молодой темноволосый воин целовал девушку. Я отпрянула от выхода из палатки. Надеюсь, меня не заметили. Погуляю в другой раз. Пришлось ложиться спать, но уснуть до утра я так и не смогла.

      ***

      Шли дни, а новостей от ушедших не было. Меня это волновало все больше. К тому же в лагере будто все сошли с ума. Аурика влюбляла в себя воинов быстрее, чем я варила суп.

      На обедах, если ее не было, то все говорили о ней. Если она была, то говорили о ней. С ней же. И право же, все будто помешались. Не хватает здесь Игната с его нравоучениями.

      Я посмеивалась над неловкими попытками молодых людей ухаживать за девушкой. Кажется, все цветы в округе были сорваны под корень и теперь сухими вениками валялись около ее палатки. Слава всем богам, что подвиги совершать было просто негде. А то, правда, всех драконов бы поубивали, василисков истребили и разбойников перевешали. Что поделать, рыцари. И поступки у них рыцарского масштаба.

      Сама девушка была мила со всеми и очаровательно улыбалась, делая вид, что не замечает, как все из кожи вон лезут, чтобы ее удивить. И все бы хорошо, любовь и на войне никто не отменял. Но в лагере начался разлад.

      Все началось с того, что я несла тяжелейший мешок с картошкой по всему лагерю со склада, который располагался в конце лагеря и сегодня почему-то не охранялся. На меня налетели два дерущихся рыцаря и сбили с ног, картошка разлетелась по полю. Парни не обратили на это внимания, и их разборки продолжились. Один повалил второго, ударил по лицу. Из рассечённой губы и, кажется, сломанного носа, заструилась кровь.

      Не зная, как это остановить (между ними я точно лезть не буду), я встала и побежала к ближайшим рыцарям. Нагнав, указала им на драку. Они рванули к парням, разняли.

      – Это не все, мы с тобой еще поговорим, – кричал воин. Второй ответить ему не мог, у него вместо лица была сплошная кровь. Его отвели в лазарет.

      Странным образом это никак не повлияло на настроение в лагере. Драки будто не было, и все решительно делали вид, что ничего не произошло.

      Тем временем Аурика каждую ночь проводила