Лига мартинариев. Марианна Алферова

вырвался из стеклянных дверей и, проскочив мимо Катерины, будто и не видел ее, бросился ко мне.

      – Почему я не отдал им тебя, сука! – он схватил меня за горло и рванул с такой силой, что поднял в воздух.

      Наверное, на несколько секунд я потеряла сознание, потому что очнулась уже на полу, и Ораса не было рядом. Надо мной, разглядывая меня, как какую-нибудь козявку, стояла Катерина.

      – Еще раз увижу с Андреем, изувечу, – процедила она сквозь зубы. – И не воображай, что ты его вытащишь!

      «Откуда вытащу?» – хотела поинтересоваться я, да не успела: Катерина изо всей силы пнула меня носком туфельки в бок.

      Я вскрикнула от боли. Ей это понравилось, и она ударила еще раз. Я закусила губу и решила всё перетерпеть. Пусть это маленькое избиение послужит слабым наказанием за то, что я нарушила долг мартинария и попыталась сбежать. При третьем замахе остренький каблучок Катерининой туфельки подвернулся, и госпожа Орас, потеряв равновесие, шлепнулась рядом со мною, шитое бисером платье веером раскинулось по мраморному полу.

      – Мне очень нравится Олежка, я вам сочувствую, – пролепетала я. – И если бы можно было что-то исправить…

      Тут я почувствовала, что кто-то поднимает меня и тащит в сторону.

      – Это я виновата! – крикнула я распростертой на полу Катерине.

      – Молчи, дура! – прошипел за спиной Пашка и толкнул меня к дверям, ведущим на улицу.

      – Куда ты меня тащишь? – пробормотала я, оглядываясь.

      – В отделение полиции, – отозвался Нартов, ускоряя шаги.

      Не поспевая, я бежала за ним, всхлипывая втягивала в себя прохладный вечерний воздух. Несколько в стороне у тротуара Павла ждала служебная машина с шофером.

      – Мы там уже были! – выкрикнула я, опасаясь, что Пашка меня просто не слышит. – Я написала заявление. И господин Орас тоже…

      – Именно заявление, – прошипел Пашка, запихивая меня на заднее сиденье. – Ты должна его забрать.

      – С чего это вдруг? – я безуспешно пыталась выдернуть руку, зажатую, как клещами, Пашкиными пальцами. – Меня хотели убить. За нами гнались… машину всю расквакали. В Андрея стреляли.

      – Речь сейчас идет не об Орасе. Он может болтать что угодно – о разбитом «Форде», о стрельбе – пожалуйста. А вот ты что там насочиняла? Тебя же никто пальцем не тронул!

      – То есть как, – я растерянно заморгала.

      В самом деле – Пашка был абсолютно прав. Мне не на что было жаловаться!

      – Но мне угрожали, – я как будто оправдывалась. – Я так и написала: угрожали…

      – Кто угрожал? – передразнил меня тонким жалобным голоском Пашка.

      – Ну, эти… Тосс и Вад. Остальных я не знаю.

      – Ах, Тосс и Вад! А почему тогда ты пишешь «Лига»?

      – «Лига»? – переспросила я.

      Разве я что-то писала про Лигу? Хоть убей, я не могла вспомнить.

      – Ну да, ты заявила, что тебя преследовали по приказу Лиги. Ты хоть понимаешь, курица,