Стёртая. Тери Терри

– звон посуды, голоса.

      – Малышка у нас тихая, правда? – Это папа.

      – Уж да. Совсем не то, что Эми. Та с первого дня, как только появилась здесь, без конца болтала и хихикала.

      – И до сих пор не успокоится. – Он смеется.

      – Да, она совсем другая девочка. Немного странная, верно… смотрит этими большими зелеными глазами и смотрит.

      – Она такая милая. Ты только дай ей оглядеться, привыкнуть. Дай ей шанс.

      – Он ведь у нее последний, да?

      – Тише.

      Дверь внизу закрывается, и я ничего больше не слышу. Только бормотание.

      Я не хотела уходить из больницы. Нет, оставаться там вечно я тоже не хотела, но в тех стенах мне все было знакомо. Там я знала, чего ожидать.

      Здесь все неизвестно.

      Но все не так страшно, как мне представлялось. Я уже вижу, что Эми – милая. Папа вроде бы в порядке. Себастиан, как мне представляется, будет лучшей заменой шоколаду, если уровень упадет слишком низко. И кормят здесь намного лучше. Мой первый воскресный обед. У нас такое каждую неделю, говорит Эми.

      Обед и – не душ, нет, а ванна – полная до краев, горячая ванна, и как результат – почти 7 к ночи.

      Мама считает меня странной. Надо иметь в виду и стараться не смотреть на нее так.

      Меня затягивает сон. В голове проплывают ее слова.

      Последний шанс…

      Неужели у меня были другие шансы?

      Последний шанс…

      Я бегу.

      Волны хватаются за песок у меня под ногами. Левую вперед… теперь правую… снова левую… снова правую… Рваное, с хрипом дыхание… вдох… выдох… Легкие, кажется, вот-вот лопнут. Но я бегу. Золотой песок рассыпается под ногами и тянется вдаль насколько хватает глаз. Я карабкаюсь вверх, соскальзываю вниз и бегу.

      Ужас хватает за пятки.

      Он ближе и ближе.

      Я могла бы обернуться и встретить его лицом к лицу, посмотреть, что он такое.

      Я бегу.

      – Шшш, я с тобой.

      Я сопротивляюсь, потом понимаю, что это Эми и она меня обнимает.

      Дверь открывается, из коридора в комнату льется свет.

      – Что происходит? – спрашивает мама.

      – Просто приснилось что-то, – отвечает Эми. – Но теперь все в порядке. Правда, Кайла?

      Сердце постепенно успокаивается, в глазах проясняется. Я отстраняюсь.

      – Да, все хорошо.

      Я произношу эти слова, но какая-то часть меня все еще бежит.

      Глава 4

      Я плыву между деревьями, верчусь и вытягиваюсь на земле, на траве и ромашках. Я одна. Смотрю на ползущие по небу облака, принимающие полузнакомые формы, складывающиеся в полузнакомые лица. Имена ускользают, и я не пытаюсь их удержать – просто лежу неподвижно и никем не притворяюсь.

      Пора. Я рассеиваюсь, как туман, и исчезаю. Вместо деревьев и неба – тьма опущенных век, вместо щекотанья травы – прочность кровати.

      Тихо. Почему так тихо? Биологические часы подсказывают, что сейчас позже 5 утра, но звонок не прозвенел, и по коридору не разъезжают, лязгая и дребезжа, тележки с завтраком.

      Лежу тихонько, замираю, задерживаю