Леди-наследница. Алисса Джонсон

не за последнюю неделю, – с большим достоинством ответила Лилли. – Я с успехом избавилась от этой привычки. И ты тоже можешь избавиться.

      Было кое-что другое, от чего Уиннифред предпочла бы избавиться в данную минуту – от этого дурацкого веера, к примеру, – но она дала обещание сделать все от нее зависящее и твердо намерена его сдержать.

      Урок продолжался еще час – еще один невыносимо долгий, на взгляд Уиннифред, час, – прежде чем одна из служанок вошла и объявила обед.

      Лилли улыбнулась:

      – Спасибо, Бесс. Его милость присоединится к нам этим вечером?

      – Нет, мисс. Он попросил прислать поднос к нему в комнату.

      Опять, подумала Уиннифред, бросая веер в коробку. Она почти не видела его с того утра, как он вернулся с платьями. Он часто отлучался из дома, уезжал на целый день в Энскрам. А когда был дома, уединялся в своей комнате и ясно давал всем понять, что не желает, чтобы его беспокоили.

      Его продолжительное отсутствие лишь множило уже и без того тревожные мысли Уиннифред. В тот день, когда он вернулся из Лэнгхолма, она пришла к заключению, что, несмотря на очень короткое время, проведенное вместе, она испытывает к Гидеону больше, чем просто физическое влечение. Она питает к нему нежные чувства. Он был так внимателен, что без всяких просьб привез Лилли новые платья. И с пониманием отнесся к тому небольшому недоразумению в конюшне. Он заставил Уиннифред улыбаться, когда ей хотелось от расстройства разнести забор в щепки, и прислал те восхитительные пирожные с заварным кремом, и привез из города самую чудесную на свете роскошь – шоколад. Как же она могла не влюбиться в него? И как же ей понять, является ли это странное трепыхание в животе и пылающая кожа, когда она хотя бы мельком видит его, чем-то большим, чем временное увлечение и мимолетная влюбленность, если он отказывается разговаривать с ней? Как?..

      – Уиннифред, ты меня слушаешь?

      – Я… – Она заморгала, затем заставила себя отвлечься от своих переживаний и увидела, что Бесс ушла, а Лилли смотри на нее выжидающе. Уиннифред сконфуженно улыбнулась. – Извини. Я задумалась.

      – Что-то ты сама не своя, – не преминула заметить Лилли. – Почему бы тебе не прогуляться после обеда? Свежий воздух пойдет тебе на пользу.

      – А разве у нас нет никаких планов?

      – Ничего такого, что нельзя было бы отложить на один вечер, и дабы это компенсировать, мы проведем за обедом еще одни расширенный урок столового этикета.

      Удовольствие от предвкушения прогулки в одиночестве слегка померкло.

      – Конечно.

      Гидеон обогнул островок сосен и резко остановился. Там на камне, отмечающем границу земель Мердок-Хауса, сидела Уиннифред вместе со своей неизменной спутницей – козой. Никто из них не замечал его присутствия.

      Сердце непроизвольно забилось быстрее. Это, похоже, случается всякий раз, как он видит Уиннифред. И он, кажется, всегда разрывается между необходимостью отвести от нее мысли и глаза и желанием полюбоваться подольше.

      Второе он выбрал только один