Жена для злодея, или Нельзя (влю)убить Кощея. ДЖОАН МУР

не робкого десятка. – Сейчас воду разольем, воску накапаем, как раз полночь и настанет!

      Только вот почему-то я сама все делала, а не они. И воду в многострадальный тазик наливала, и свечку над водой держала, а три трусихи столпились за моей спиной, нервно погромыхивая каменными ступнями в лаптях.

      В конце концов их мандраж передался и мне, и в тазик я заглянула уже с замиранием сердца.

      Заглянула и привычно ничего не увидела.

      – Пусто, – с малой толикой разочарования сообщила я.

      – Может, тебе в девках куковать на роду написано? – съехидничала одна.

      – В бабках Ежках! – огрызнулась я, и девица сбавила форс.

      – Надо было заранее подсуетиться, я вон волосок добыла! – похвасталась другая. – Теперь уж точно он привидится, никуда не денется. Закон такой есть: что гадание в полночь покажет – тому и быть!

      – А ты всмотрись лучше, может быть, твой суженый светловолосый! – толкала меня в бок каменным кулаком бойкая троллиха.

      «И зачем я во все это ввязалась? – подумала я. Действительно еще привидится, потом ночь спать не буду. Или сбудется что еще страшнее, тогда до конца дней точно не засну!

      – Ты промеж воска смотри, не просто так, – увещевала меня троллиха, и куда денешься от этого огромного кулака.

      Я всмотрелась.

      – Хм… Волосы темные, кажется, – нервно комментировала я увиденное, потому что в водной глади и вправду что-то замерещилось…

      – А вот и рожа всплыла, против… – мою фразу оборвали на полуслове.

      – Яддуш-ш-шка-а! – В воде отразилось бледное ненавистное рыло.

      – А-а-а-а-а! – завопили девки и дали деру, задрав сарафаны выше бедер для скорости, только ветер между булками свистел. Спустя пару секунд от девиц осталась одна дыра на том месте, где когда-то была дверь, теперь только ржавые петли понуро держали обломки дерева.

      Я же крутанулась вокруг своей оси, хватая со стола кастрюлю и одновременно задевая тазик с ворожбой. Вода вылилась прямиком на мою одежду, промочив до подштанников.

      – Ты что не спиш-ш-шь? – змеей прошипела я.

      – У меня к тебе тот же вопрос! – парировал Кощей-младший. Я изображала из себя партизана, упорно смотрела на бродившего по ночам, не желая отвечать, но взглядом требуя от него полного отчета. Первым сдался Костик.

      – Спал я до того, как…

      – Чего как? – не поняла я.

      – Да заходили тут какие-то, чуть скальп не сняли.

      «Ай да девицы, ай да молодцы, к самому Кощею в покои проникли. Как самого не утащили – непонятно. Видать, батьку его побоялись», – сообразила я.

      – И что ты на кухне забыл?

      – Есть хочу-у-у, – проныл Костик, да так, что у меня жалостливую слезу вышибло. Вместо того чтобы убояться орудия убийства, то есть кастрюлю, злодей сунул в нее нос и голодно обнюхал на предмет еды. Внутри было пусто.

      И так несчастно он выглядел, не найдя ничего, что сумел выжать из меня еще одну слезу, и кастрюля, призванная опуститься на голову злодея, встала на плиту.

      ***

      – На,