Горячая виноградная любовь. Андрей Борисов

ьница в это время сидела за соседним столиком, закрывшись газеткой и изображая, будто ее все это никоим образом не касается. Однако ее немигающий глаз из газетной дырочки внимательно фиксировал мельчайшие детали нашей встречи.

      Для девушек такие свидания почему-то казались оскорбительными, а для меня – в порядке вещей. Ведь мама ничего плохого им не делала.

      Тем не менее в институте про мою маму рассказывали анекдоты и зловещие истории, а все девушки при виде меня разбегались. Одной после свидания со мной даже пришлось пройти полный курс психотерапии: из каждой щелочки и дырочки ей чудилось недремлющее око моей мамы. И все знали, что если в друзья к девушке в Фейсбуке напрашивался какой-то Магеллан, то это моя мама наводит справки о ней.

      И долго бы я оставался под бдительным присмотром моей заботливой родительницы, если бы не один случай.

      Однажды, встречая меня, как обычно, после занятий, мама заметила бледность на моем лице. Конечно же, я подвергся тщательному медицинскому осмотру.

      Врачи с удовольствием находили во мне различные болезни и назначали лечение. При этом не надо было бежать за лекарствами в аптеку: их продажей из-под стола занимались сами доктора.

      Когда медицинские осмотры закончились, в углу нашей квартиры скопился внушительный мешок с лекарствами.

      Напоследок мама пригласила еще одного доктора – своего старого друга, – чтобы и он осмотрел меня, а заодно скорректировал предписанные врачами курсы лечений.

      Доктор профессиональным взглядом окинул меня с головы до ног и, пожав плечами – дескать, а зачем мне вообще понадобилось какое-то лечение, – принялся молча разбирать по кучкам приобретенные мамой лекарства. Вскоре на столе образовалось три горки – большая, средняя и маленькая.

      – Елизавета! – обратился он к маме. – Здесь три горки лекарств. Самую большую я выкидываю в мусорную корзину, ибо эти лекарства вместо пользы нанесут ребенку вред. Средняя горка – это так называемые БАДы, биологически активные добавки, можешь их сама пить, они вполне годятся для нашего возраста. Относительно последней горки лекарств я хочу поговорить с твоим сыном наедине. Можешь выйти в другую комнату?

      – Нет, я должна знать всю правду о здоровье сына! – заупрямилась мама.

      Немного подумав, она решила:

      – Я не буду вам мешать, сяду в уголке у самых дверей.

      – Дело твое, – пожал плечами доктор. Он повернулся ко мне и спросил: – Тебе назначено лечение от одной неприятной венерической болезни. Ты можешь вспомнить с точностью до дня, когда у тебя появились первые симптомы, описанные в истории болезни?

      В углу раздался грохот. Это мама рухнула в обморок.

      Я бросился за нашатырным спиртом, он вернул маму в чувство.

      – О, Михасик, мой мальчик, как это случилось? – были ее первые слова.

      Впрочем, я не мог ответить ни на мамин вопрос, ни доктору.

      – Ничего не понимаю, – покачал головой врач. – Тебе же назначен полный курс лечения от… – Чтобы пощадить маму, доктор тактично умолчал название болезни. – Ты анализы-то сдавал?

      – Нет.

      – А как же тебе поставили диагноз?

      Я пожал плечами.

      – А о чем тебя спрашивали?

      – Спрашивали, страдаю ли я выделениями в области… в области… – я стыдливо покосился туда, откуда мои ноги росли.

      – А ты что отвечал?

      – Отвечал, что страдаю.

      – Расскажи, пожалуйста, подробнее о характере выделений и когда они происходят.

      – Рассказывай, Михасик, ничего от доктора не скрывай! – раздался из угла взволнованный голос мамы. – Я сразу заметила, что он какой-то бледный.

      – Говори, не стесняйся, – подбадривал меня доктор. – Часто выделения бывают?

      – Часто.

      – А можешь сказать, когда они начинаются и каков их характер?

      – Когда… когда о девушках подумаю… – ответил я, краснея. – Там липко становится.

      – Так, продолжай дальше.

      – Все.

      – Все?

      – Да.

      – Михасик, мальчик мой, почему о девушках? Почему ты не думаешь о выдающихся педагогах Макаренко, Ушинском? – доносилось из угла. – Я ведь хочу, чтобы ты был похож на них.

      Молитвенно сложив руки, мама обратилась к доктору:

      – Скажите, это патология, Григорий?

      – Скорее, наоборот, – успокоил ее доктор. – Патология – это когда в таком возрасте вместо девушек думают о выдающихся педагогах.

      – Но ведь бледность, наверное, связана с тем, что он все время думает о девушках в непедагогической форме?

      – Вполне может быть.

      – И, видимо, в этот момент кровь от лица отходит в его нижние конечности, и возникает бледность?

      – Видимо.

      Однако маме было мало этих объяснений. Ей нужен был диагноз.

      – Может, у него малокровие? – предложила