У каждой лжи две правды. Анна Мария Роу

которому смерть закадычной приятельницы тоже была не с руки. Особенно её убийство. В другой раз умереть не могла, старая перечница? – Я понимаю, вы очень взволнованы уходом пани Альжбеты в лучший мир. И я, как человек, наделённый властью, рад, что среди законников встречаются такие пылкие идеалисты, как вы. Но поймите, что скандал не пойдёт вам на пользу.

      – Справедливость выше всего!

      – Я не спорю, конечно же! И я даю вам слово шляхтича и мага, что убийство уважаемой пани Альжбеты не останется безнаказанным, но я бы предпочёл, чтобы расследование велось тихо, без лишнего шума и внимания общества. Вы же понимаете, Гданьск беден на развлечения…

      А тут ещё помощник воеводы, мелкий шляхтич пан Вольдемар Корчмарек решил проявить инициативу. Вот уж его-то градоправитель точно в полицейской управе не оставит. Уж больно активный.

      – Я привёл её! – гордо отрапортовал он, заходя в гостиную и вырывая руки из дружеского захвата пана Йержимановского.

      – Пани Стефания Заремская, – сурово начал Бачинский. Что ж, подозреваемая не лучше и не хуже, чем кто-либо другой. – Я обвиняю вас в убийстве Альжбеты Каминьской. Вы имеете…

      – Что? – обвиняемая тоже не впечатлилась мощью голоса правосудия. – Как вы смеете? На каком основании?

      Раскраснелась, сделала шаг вперёд, таща за собой на миг посерьёзневшего Янека. Но тому, что град, что зной, оптимизм у него был патологически непробиваемым.

      – У вас есть алиби на последние четыре часа?

      – Алиби? Это что?

      – Что вы делали с шестнадцати тридцати до этого времени? – медово спросил Бачинский.

      – Не отвечай, – дёрнул за рукав Янек. – Без адвоката ничего не говори!

      Какое милое заблуждение! Пшемислав даже не стал прятать улыбку.

      – Я адвокат! – встрял Марек.

      Ну, не совсем и адвокат, но как-никак с законами дело имеет.

      – Да какое это имеет значение! Я гуляла! Потом у озера сидела!

      И всё зря! Если раньше прогулки помогали успокоиться и привести мысли и магию в порядок, то сейчас оказались бесполезны.

      – Кто же может подтвердить ваши слова? Вас кто-нибудь видел?

      Божена отложила на стол насквозь мокрый от слёз платок и полезла в ридикюль за ещё одним, на этот раз с кружевной каймой и вышивкой белым по белому.

      – Это не аргумент, пан Бачинский, – она некрасиво высморкалась. – Я вот тоже в будуаре отдыхала. Ни с того ни с сего такая усталость одолела, сил нет! Если бы не прилегла на секундочку, то прямо посреди бальной залы и упала бы. И что? Я тоже под подозрением?

      – Ну что вы, пани Божена! Как так можно подумать! Но это только… так сказать, один из аргументов против пани Заремской…

      – И что же вы ещё можете сказать против моей невесты?

      Которая так неосмотрительно устроила себе променад в гордом одиночестве на несколько часов.

      – Она не местная!

      – Железный довод! – Марек иронично вздёрнул бровь. Его поддержали кивками и ухмылками все остальные. Божена, которая хоть и жила последние