Верь своему ангелу. Анатолий Тимофеевич Репецкий

бы с удовольствием, но не уверена, захочет ли он этого сам, – ответила Вера.

      Так и оказалось: Антуан заявил, что хочет побыть один. Ему не поверили до конца, и с ним отправились его сестра с мужем. Решили, что так будет надежнее. Марк поинтересовался, кому Вера хотела бы передать дела в Париже.

      – Конечно же, дяде Симону, – не задумываясь, ответила та, – лучше не придумаешь.

      – Ну и отлично! – согласился Жерюмо, – и запомни, что парижский комбинат по-прежнему ваш, как и новый завод в Ниме. Это мои подарки будущему внуку, не забывай об этом.

      Она обрадовалась, что Антуан не захотел взять ее с собой, теперь ей будет проще выполнить свой недавно появившийся план. Он касался ее нового знакомого. Первоначально Вера решила просто отыскать и отблагодарить Сергея за все его добрые дела. Но что значит отблагодарить? При встрече высказать соответствующие случаю слова? Ему будет приятно, но это всего лишь слова, которые ничего не изменят в его жизни. А что еще? Дать ему денег? Это было бы правильнее; она уверена, что Серж бедствует, как и большинство русских эмигрантов. Но она также уверена, что денег он не возьмет, а вот обидеть его при этом – пару пустяков. Ладно, она вначале отыщет своего спасителя и поговорит с ним, а там будет видно.

      Во второй половине дня у директора завода – а Вера пока еще директор, Симон попросил ее еще хотя бы месяц посидеть в этом кресле, пока он подтянет свои хвосты – нерешенных производственных проблем уже нет, и она посвятит оставшуюся половину дня себя. Ей нужен сопровождающий; уж очень сложно женщине одной сидеть в шумном кафе и не стать объектом ухаживаний, иногда столь настойчивых, что единственный способ избавиться – это бегство. Нет, ее секретарь не подойдет, объясняет Вера Симону, будет еще хуже, ибо на такую красоту сбегутся все парижские донжуаны! Ревиньон соглашается и отправляет с ней своего младшего сына Даниэля. Он все равно скучает в лаборатории, а от вас узнает что-нибудь новое. Даниэлю скоро двадцать три, он учится в колледже на пищевика, мечтает стать виноделом, как отец. Теперь он будет сопровождать своего директора в скитаниях по кафе и ресторанчикам, преимущественно самых недорогим, где обычно собираются русские эмигранты. Он сидит с ней рядом, неуклюже, но с претензией на истинно французскую галантность, ухаживает и выполняет мелкие поручения. Тем не менее, уличным ловеласам дают понять, что женщина не одна, и уже это служит ей хоть какой-то защитой.

      Они занимают места в середине зала – это удобно, отсюда видно во все стороны. Это уже третье по счету кафе, все в том районе, где она видела Сергея последний раз. И расстались как-то торопливо, и она не узнала даже его адрес; в глубине души все же надеялась, что он объявится сам, но этого не произошло. Конец рабочего дня, и кафе мгновенно заполняется; со всех сторон звучит русская речь, правда в некоей смеси с французской, но шутки и приветствия исключительно русские. Через несколько столиков от них троица русских мужчин; говорят в основном двое,