Верь своему ангелу. Анатолий Тимофеевич Репецкий

не подберешь, тебе придется согласиться на ту кандидатуру, какую сочту достойной я сам. Надеюсь, ты все поняла, доченька.

      – Конечно, папочка! Я думаю, что мне не стоит даже сильно напрягаться, лучше положиться на твой вкус. Единственное, чего бы мне хотелось, так чтобы кандидатов от тебя было не менее трех. Должна же я иметь хотя бы право выбора, правда?

      – Не пытайся ехидничать, я говорю с тобой совершенно серьезно. Я соглашусь на любую твою кандидатуру, естественно, кроме президента, и обещаю все уладить.

      – А если я захочу премьера, папуля, что тогда? Премьера можно? – поинтересовалась я.

      – Тебе все можно, но смотри, не доиграйся до дворника, – тут папа изобразил суровость. – Не мне тебя учить, что самое главное – моральные качества будущего супруга. Не нарваться на негодяя – вот проблема! Но я уверен, что ты уже достаточно взрослая и умная, и разберешься в этом без меня. То, что ты не смогла отыскать своих бывших женихов, может быть даже к лучшему. Только ты не сердись на меня и не считай ханжой, но надежной опорой для женщины здесь может стать только француз. Хотя эта нация, на мой взгляд, крайне легкомысленная, но даже среди них встречаются деловые люди. И дело здесь вовсе не в деньгах, их будет у тебя достаточно и так, здесь важна психологическая устойчивость. А наши русские эмигранты, особенно офицеры, в большинстве своем неврастеники. Да, да! не смотри на меня так! пусть все это в легкой форме, но неизвестно, что еще у них там, впереди. Чаще всего это душевный надрыв, еще оттуда, с войны, и избавиться от него просто так невозможно.

      Отцу каким-то образом удалось отыскать людей, знавших его двоюродного брата Михаила; тот занимался виноделием в Крыму и неоднократно навещал своих французских коллег. Через них Верочка была введена в высшее аристократическое общество, сперва в его женскую половину, где она, благодаря прирожденной общительности и обаятельности, довольно быстро была принята за свою. Не могла она быть не замеченной также и мужской главной частью парижского бомонда. Однажды она оказалась на вечеринке, в которой принимал участие Антуан Жерюмо, сын богатого винопромышленника и торговца. Антуан не просто участвовал в подобных увеселениях, обычно он там верховодил. Почти двухметровый красавец-брюнет, про таких почему-то говорят – жгучий; художник, спортсмен, остроумный весельчак, кутила, правда умеренный, и ловелас, тут уж крайне неумеренный. Он сразу заметил Верочку, тут же заключил с друзьями пари: через неделю она будет моя! и ринулся в атаку. Но прошла неделя, затем вторая, а крепость устояла. Он проиграл пари и отступился, и решил забыть о капризной русской красавице, благо своих французских было предостаточно. Ему было, конечно же, невдомек, что девушке стало известно о пари и что это всего лишь ее защита, а сам он Верочке понравился. Но она решила подождать, нельзя ведь так сразу, тем более, еще не закончился даже первый месяц из шести, назначенных отцом. После этого Антуан куда-то исчез, и она о нем почти забыла, поскольку всякий раз ее вводили в новую компанию, где