Иосиф и Сталина. Семён Ходоров

того же историка, это говорило о том, что якобы весь современный мир сконструирован евреями и именно это являлось источником антисемитской пропаганды. С, так сказать, третьей стороны, Иосиф не очень-то находился в теме, в которой красной нитью проходила мысль, что сегодня лиц еврейской национальности не спешат принимать в престижные институты страны. Современная советская власть без особых усилий сумела повернуть колесо, при котором его дедушки свободно поступали в любые университеты, в обратном направлении. Однако отголоски отмеченного, которые в той или иной степени обсуждались в семье, доходили и до его ушей. В то же время Иосиф, безудержно увлечённый физикой и математикой, не взял на себя труд заглянуть в Конституцию СССР. Если бы он пролистал 21-ую её главу, то наверняка обратил бы внимание, что там декларировалось равноправие граждан вне зависимости от расовой и национальной принадлежности. Вместе с тем, подрастающий отрок догадывался, что по отношению к советским иудеям процветала политика государственного антисемитизма. Иосиф не знал, что это называется столь высоким слогом, но чувствовал, что в верхних этажах власти к евреям относятся не совсем так, как записано в Конституции. Лишний раз это подтвердил, татарин по национальности, директор школы, когда перед отъездом в Москву мягко, почти по отечески, сказал ему:

      – Послушай, Иосиф, тебе через полгода получать паспорт. Советую сменить фамилию Перельман на фамилию матери. Мне кажется, что Иосиф Уманский будет звучать красивее. Да и жить тебе станет намного легче.

      Будущий физик догадался, конечно, о скрытом смысле, предлагаемой директором, аранжировки. Ничего не ответив на это, в тот момент он подумал про себя:

      – Поменять фамилию означает предать отца, деда, которых я очень люблю и уважаю. Ни при каких обстоятельствах не буду делать этого.

      Вряд ли подвергался сомнению тот факт, что с фамилией Перельман в Советском Союзе невозможно было стать не только министром, секретарём обкома партии и председателем горсовета, а и просто директором небольшого завода или научным сотрудником какой-нибудь лаборатории закрытого научно-исследовательского института. Однако, несмотря на эту реальность, через полгода после олимпиады Иосиф, в числе ещё четырёх человек из республики, был приглашён в Москву в физико-математическую школу-интернат, возглавляемую академиком Колмогоровым. Это было неординарное учебное заведение, где не могли помочь ни протекция, ни связи, ни взятки в виде денег или других услуг и ни изворотливость обойти что-либо обозначенное. Во главу угла ставились эрудиция, исключительные способности к точным наукам, нестандартное логическое мышление, склонность к анализу и тяготение к научно-исследовательской работе. Получалось, что Иосиф Перельман соответствовал всем перечисленным качествам.

      Детище академика Колмогорова, физико-математическая школа-интернат, было задумана им как