Иосиф и Сталина. Семён Ходоров

с которыми работала, возглавляемая им лаборатория. Тем не менее, шпион, объявленный народным комиссариатом, одновременно являлся родным сыном бабушки. Поэтому, она всё-таки старалась совершить недостижимое. Может всё-таки и можно было сделать из невозможного возможное, но только не при советской власти. Через много лет Малке Ицковне станет известно, что даже Вячеслав Молотов, будучи чуть ли не вторым лицом в управлении государством, даже не думал заикнуться перед первым, Иосифом Сталиным, об освобождении от ареста своей репрессированной жены Полины Жемчужиной. Что же могла сделать простая сотрудница НКВД.

      В некоторой степени реабилитировало Малку Ицковну в своих собственных глазах участие в судьбе внука, когда он собрался поступать в институт. Марк с малых лет, вместо того, чтобы играть со своими сверстникам в «войнушку» или «казака-разбойника», запоем перечитывал, потрёпанную до дыр, книгу Корнея Чуковского «Доктор Айболит». В то время маленький Марик не знал, что для Чуковского прототипом доктора Айболита послужил известный еврейский врач и общественный деятель Цемах Шабад, проживавший в Вильнюсе. Трудно сказать, что так привлекло малыша в врачевателе жучков, червячков, коров и других животных. Однако целительная работа этого сказочного доктора так захватила Марка, что, иначе, как в белом халате, он себя не представлял. Но чтобы нацепить на себя эскулапскую униформу, надо было получить диплом врача, а перед этим стать студентом медицинского института.

      Вот здесь как раз и вступила на абитуриентскую арену Малка Ицковна. Она, как никто, знала, что её внуку, сыну врага народа, дорога в институт была перекрыта всеми заслонами советской кадровой политики. Ей пришлось приложить титанические усилия для того, чтобы мечта Марка начала претворяться в жизнь. Малка Ицковна трепыхалась, как белка в колесе, металась во все стороны в поиске влиятельных знакомых, способных помочь её внуку переступить храм медицинской науки. Высокопоставленных приятелей у старой большевички было немало, но никто из них не соглашался посодействовать в столь деликатном деле.

      Она вдруг вспомнила, что когда расстреляли её сына, то неисповедимые пути господние привели чекистку Малку Ицковну в дом, где тот самый Господь должен незримо присутствовать. Эта еврейская молитвенная обитель называлась синагогой. Бабушка Марка не могла понять, как её, верного ленинца, занесло в это богоугодное место. Она в первый раз переступила порог еврейского храма. Её взору открылся большой, покрытый занавесом, шкаф. Она не догадывалась, что именно в нём хранятся свитки Торы. Рядом со шкафом она увидела на небольшом возвышении старика, одетого в длинную чёрную одежду с белой замысловатой вышивкой. На голове у него был небольшой тюрбан с донышком из тёмного бархата. Облик его дополняла роскошная седая борода и очки, не скрывавшие огоньков в умнейших глазах. Малка Ицковна хотела была броситься восвояси от этого