Я знаю вашу тайну. Татьяна Хмельницкая

тогда на горе увидимся, куколка. Пока.

      Я попрощалась и пожав плечами, попросила Тимофея:

      – Отвезёшь домой?

      – Ты сомневаешься? Не стоит. Поехали.

      Глава 3

      Я нажала кнопку на дверной панели «Карота» – тяжёлого трёхтонного внедорожника. Зашуршал механизм и окно опустилось. В салон тут же проник холодный ночной воздух, принося с собой аромат хвои, луговых, поздних цветов и опавших диких яблок.

      – Волнуешься, – утвердительно сказал папа. – Я перед обрядом первого оборота тоже ужасно переживал, а мой волк рвался наружу. Казалось, рёбра сломаются. Особенно беспокоили пальцы. Перед трансформацией они болели так, что описать трудно. Ложку в руках держать был не в состоянии.

      – А я спокойно ждала начала, – поддержала разговор мама. – Перед церемонией начиталась книжек и спала. Только меня преследовал жар, а потом выяснилось, что температура поднялась. Родители едва растолкали меня, чтобы поехать на церемонию. Кости стало крутить только перед самым оборотом и жутко тошнило.

      На моё плечо легла тёплая миниатюрная ручка и слегка сжала его, потом – погладила. Я развернулась к заднему сидению, посмотрела в лучистые зелёные глаза родительницы и получила от неё тёплую, искреннюю улыбку.

      Захотелось плакать. Не знаю отчего. Всё вроде шло своим чередом, и я ждала ритуальную ночь, желая скорее воссоединиться со второй ипостасью, чтобы избавиться от тянущего и давящего состояния, преследовавшего меня последние сутки.

      Стыдно признаться, но меня угнетала собственная волчица тем, что приходилось к ней прислушиваться. А в её случае прислушиваться – значит бояться. Надоело, невыносимо устала. Хотелось скорейшего разрешения проблемы. А тут вдруг слёзы! Ну, не глупость ли?

      Мама всё поняла по моему взгляду и едва заметно кивнула мне. Я накрыла ладонью её руку и насколько могла искренне растянула губы в улыбке.

      – Зато потом жизнь сразу перестала быть пресной, – хохотнул папа, сильно выкручивая руль вправо. – Она наполнилась необходимостью бороться с проблемами и удовольствием – охотой. Трансформация стала обычным делом, без которого моё тело страдает. Была бы моя воля, то я бы двадцать четыре часа бегал бы волком. Мне нравится слышать голос соплеменников, быть с ними на одной волне. В человеческом облике такое для волков невозможно.

      Не то папа говорил, по мнению мамы, и он это понял, когда их взоры встретились в лобовом зеркале. Родитель поджал губы и ещё раз сильно вывернул руль, ловко маневрируя машиной.

      Мама вздохнула и произнесла:

      – Во время перевоплощения для многих из нас даётся возможность изменить себя, свою судьбу. Всё равно, что начать жить заново. Повторюсь, хоть мы и говорили уже об этом: с оборотом каждому даётся шанс и важно его не упустить.

      Машину сильно, тряхнуло, и папа, вцепившись в руль, сосредоточился на дороге. Мы с мамой замолчали – говорить при таком бездорожье крайне затруднительно. Впрочем, я была только рада тишине.