Дракон должен умереть. Книга III. Дин Лейпек

каменную стену, прикрыл глаза. В этот момент, кажется, глашатай прочитал его имя, тринадцатое в списке нового Совета – но Генри было совершенно все равно, как остальные лорды отреагировали на эту новость.

      Он открыл глаза, потому что кто-то коснулся его плеча, осторожно и настойчиво одновременно. Это была Джоан. Она заставила Генри оторваться от стены, подняться и повела куда-то за собой. В голове сильно шумело, и он не сразу заметил, что они идут коридорам совершенно одни. Потом были ступени, которые из-за колена не заметить было нельзя, и наконец – королевский кабинет, комната, которую он сначала не узнал, так сильно она изменилась с тех пор, как он бывал тут в последний раз. Джоан усадила его в одно из кресел, ушла куда-то в сторону необъятного камина и вернулась с двумя дымящимися кружками. Он сразу по запаху определил оба напитка – и именно это, простой запах заваренных трав, вдруг расставил все на свои места. Королева присела со своей кружкой на край стола и смотрела в окно, он оставался в кресле, грел руки о горячую керамику и смотрел на Джоан. Она была очень бледной – и очень настоящей. Королева обернулась к нему и покачала головой, мол, видишь, как оно бывает – и он слегка улыбнулся, мол, ничего страшного. Они пили и молчали, и в этом молчании было больше смысла, чем во всем, что они могли сказать друг другу. Молчание было честным. Молчание было искренним. Молчание говорило о том, о чем нельзя было сказать вслух.

⁂

      Утром, настолько рано, что Генри досматривал второй сон и намеревался посмотреть как минимум еще столько же, Джоан пришла и разбудила его. Сначала он решил, что начался третий сон, и приготовился с интересом наблюдать за дальнейшим развитием событий – во сне оно могло быть весьма и весьма любопытным. Но после того как Джоан в третий раз громко позвала его и потрясла кровать, Генри окончательно открыл глаза и с удивлением посмотрел на нее. Она стояла над ним, серьезная и даже немного сердитая, и он сразу вспомнил, что точно так же она выглядела на маленькой кухне у Сагра, когда готовила, а он мешался под ногами. От этого воспоминания ему стало вдруг весело, и он потянулся и улыбнулся. Потом снова вспомнил про королеву и снова удивленно на нее посмотрел.

      – Что ты здесь делаешь? – спросил он, совершенно забывая о том, как полагалось обращаться к королеве. Она была Джо, они стояли на кухне… Она стояла у него в комнате. Генри тряхнул головой, окончательно просыпаясь. Джоан невозмутимо смотрела на него, но в уголках ее губ он заметил спрятанную улыбку и невольно задержал дыхание.

      – Бужу тебя. Идем.

      – Куда?

      – Куда я скажу, – она наконец улыбнулась, и он заставил себя выдохнуть, потому что, улыбаясь, королева чем-то отдаленно напоминала ему Джо, и от этого у него что-то странно сжалось в районе солнечного сплетения.

      – Действительно, глупый вопрос, – пробормотал он, садясь на кровати и протирая глаза. Начал медленно одеваться, думая про себя, что любой самый невероятный сон был бы правдоподобнее такого утра.

      – А ты не подумала, – спросил Генри вдруг, –