Танцуй, Мой Ангел. Virginie T.

поговорить с ними, и поэтому этот ужин быстро превращается в тихую и неудобную еду, где моя бабушка пытается в течение двух часов воссоздать семейные связи, которые никогда не существовали. Я так же рада этой идее, как и оставить свое место первой танцовщицы Агате.

      – Ты гораздо выразительнее, чем думаешь, Кейтлин Кэт. Не делай этого, дорогая. Эта еда важна для нашей семьи.

      – Ты думаешь !

      – конечно. Для меня это очень важно. Я хочу воссоединить сына и дочку.

      Эти умоляющие глаза … мне давно хотелось иметь такие же. Это наверняка изменило бы мою жизнь !

      – Ты манипулятор, бабушка. Мне просто нужно переодеться, и я готова.

      – Ты самая лучшая девочка на свете.

      – Я в этом не сомневаюсь.

      Она останавливается перед дверью и протягивает мне конверт, который был засунут под нее. Я хватаю ее дрожащими руками. Я начала опасаться курьеров.

      – И Кэт, надень, пожалуйста, красивое платье. Я не хочу, чтобы твоя мама впала в истерику, увидев тебя в рваных джинсах, как в прошлый раз.

      Увидеть его лицо в тот момент действительно стоило того. Тем не менее, у меня нет сердца, чтобы улыбаться. Я разворачиваю кроваво-красный конверт, заранее зная, что в нем. Все письма с угрозами, которые я получила, были идентичны этим. Я сразу узнаю полный гнева почерк, покрывающий бумагу. Она грубая и жестокая, как словами, так и рисунком, настолько сухая и выдержанная, что создавала дыры в листе под скороговоркой жестов.

      "Ты меня не послушала. Я сказал тебе, что ты моя, и запретил показывать всем свою задницу. Ты должна была уйти от себя, когда у тебя была такая возможность, вместо того, чтобы быть твоей шлюхой. Теперь дело за мной. Ты будешь танцевать только для меня. Я пришел за тобой».

      Мое дыхание короткое и отрывистое, а руки так дрожат, что лист падает на пол. Он впервые написал о своем намерении прийти ко мне, потому что это мужчина, в этом нет сомнения. Первые же письма, дошедшие до меня, заставили меня думать о слишком притяжательном поклоннике. Он рассказывал в своих письмах о жизни супружеской пары, которую он представлял для нас, с большим подкреплением непристойных высказываний. Со временем описания стали более сырыми, а высказывания-более угрожающими. Он перешел от ‘Я возьму тебя во все стороны ‘к"я буду насаживать тебя на свой член и трахать тебя, пока ты не закричишь от боли". Он также упрекает меня в отсутствии реакции и участия в нашей паре. Какая пара ? Я не знаю никого настолько крутого, чтобы выдумать со мной какую-нибудь похабную историю. То, как он меня представляет, ясно показывает, что мы не знакомы. Видимо, он решил исправить этот факт. Я достаю из сумочки мобильник, пытаясь восстановить контроль над собой. Так как письма стали источником беспокойства, я передаю их директору балета, который связался с полицией. К сожалению, на данный момент у инспекторов нет никаких зацепок, и, по их словам, беспокоиться не о чем. Il я слышала, что большинство анонимных сталкеров никогда не переходят к делу. А как же остальные ? Мне не дали ответа. Считайте, что я параноик. Ладно, я немного. Допустим, у меня есть естественная склонность