Он бы отдал жизнь. Ольга Володарская

повернул голову и посмотрел на Диану. – А кто был первым у тебя?

      Она не любила вспоминать прошлое. В том числе своего первого мужчину, поэтому беспечно ответила:

      – Да какой-то там парень… Я плохо его помню.

      – Да брось! Разве женщины такое забывают?

      Диана пожала плечами. Затем, чтобы избежать разговора на неприятную ей тему, высвободилась и выскользнула из кровати.

      – Ополоснусь, – бросила она, убегая в ванную.

      Вернулась Диана минут через десять. Дэвида в кровати не было. Недоумевая, куда он мог запропаститься, она накинула на себя мужскую футболку, что висела на ручке кресла, и вышла из спальни. Комната находилась на втором этаже, и Диана встала у лестницы, прислушиваясь к звукам. Они донеслись снизу. Сбежав по ступенькам, она обнаружила Дэвида в кухне. Голый, но в фартуке, он стоял у плиты и что-то жарил.

      – Надеюсь, ты проголодалась, – сказал он, не оборачиваясь.

      – Как ты узнал, что я вошла? – поразилась Диана. – Я же босая, и шагов не слышно…

      – Почувствовал, – усмехнулся Дэвид, наконец развернувшись к ней. – Ты любишь блины? Хотя о чем я… Ты же русская…

      – И что?

      – Все русские любят блины.

      – А вот и нет.

      – То есть я зря их жарю?

      Диана заглянула ему через плечо и увидела скворчащий на сковородке блин. Да румяненький такой! Умеренно толстенький, пропитанный маслом…

      – Я из тех русских, что любят блины, – поспешно выпалила она. – Но есть же исключения! У нас сейчас больше в ходу суши да пекинские утки.

      – Терпеть не могу суши, – поморщился Дэвид. Затем, откинув блин на тарелку, занялся приготовлением следующего. Пока тот жарился, он открыл холодильник, осмотрел его содержимое и спросил: – С чем будешь есть: с джемом или икрой?

      – С икрой.

      – Чудесно! – Он вытащил большую банку черной зернистой и запотевшую бутылку столичной водки. – Под блины надо по стопочке.

      – Ты точно пьяница! – рассмеялась Диана.

      – Наверстываю упущенное, – улыбнулся Дэвид. – До тридцати пяти лет совсем не пил.

      – Болел?

      – Боялся. У меня отец алкоголик. Я думал, а вдруг гены сыграют свою роль и я кончу, как и он, – опущусь, потом обезножу и в итоге умру в сорок лет?..

      – Теперь не боишься?

      – Теперь нет… – проговорил он и отвернулся. Диане показалось, что лицо его дрогнуло в момент ответа. – Садись, буду тебя кормить, – бросил он через плечо. – Сейчас только еще пару блинков поджарю…

      Диана забралась на высокий табурет возле барной стойки, сняла с полочки стопки, разлила водку. Вскоре к ней присоединился Дэвид. В руке – тарелка с дымящимися, источающими дивный запах блинами. Он поставил ее на стойку. Взял банку с икрой, зачерпнул целую ложку, вывалил на блин, после чего скрутил его трубочкой и подал Диане.

      – Пробуй, – скомандовал он.

      Она откусила.

      – Ну как? – поинтересовался