Достигая крещендо. Михаил Денисович Байков

не держат!

      – Такую нигде не держат! Мы тут на долго?

      – Ох, Тёма, опера всегда долго. Но к Селини мы успеем, его жена поёт Лизу, а он без неё точно не закончит свою тусовку.

      – Всегда удивлялся твоему пониманию благочестивой жизни…

      – Ну, давай об этом не будем, – замах руками «Саша». – О богословии не в Оперном театре. К тому же ты мой гость, которому, в силу профессии, довольно редко везёт вырваться из страны.

      – Я всё равно не на долго и лишь по двум вопросам… – начал серьёзно говорить Артемий.

      – Двум? – удивился его спутник. – Я думал только встречу выпускников ты хотел со мной обсудить.

      – Да, но ещё и по работе кое–что нужно уточнить.

      – Тебе исповедь нужна? – лёгкий смешок вырвался из «Саши».

      – Нет. Это касается всех нас… Но тебя, наверное, будет заботить больше…

      «Laisse moi passer», – прервала сосредоточенную речь капитана Службы безопасности эффектная брюнетка в прелестном, но не соблазнительном платье, пробираясь к своему месту в партере. Артемий, параллельно пытаясь перевести её фразу, с чисто мужским интересом осмотрел фигуру и уступил путь. Его друг последовал примеру, но не стал осматривать всю незнакомку, а лишь заглянул в её глаза, найдя в них безумную сосредоточенность. К его мгновенному безразличию она села на соседнее место, распахнула свой клатч без явной принадлежности к бренду и достала смартфон в чёрном чехле с маленьким серебряным гербовым орлом. «Саша» лёгким толчком привлёк внимание Артемия к даме, взглядом сказав ему: «Наша».

      Артемий лукаво улыбнулся, а в глазах проскользнула хищная искорка. Его друг осуждающе нахмурился, указывая взглядом на его обручальное кольцо. Тот гордо хмыкнул и чуть надулся. «Саша» усмехнулся и решил продемонстрировать свои таланты:

      – Что наша жизнь – игра,

      Добро и зло, одни мечты.

      Труд, честность, сказки для бабья,

      Кто прав, кто счастлив здесь, друзья,

      Сегодня ты, а завтра я.

      Так бросьте же борьбу,

      Ловите миг удачи,

      Пусть неудачник плачет,

      Пусть неудачник плачет,

      Кляня, кляня свою судьбу.

      Продекламировал «Саша» арию Германа, стреляя взглядом на сцену, зрителей, удивлённого выходкой Артемия, и, собственно, брюнетку, наблюдающую за «Сашей» с долей приятной ироничности на лице.

      – Русских легко узнать, – улыбнулась она ему.

      – Ну, арабов на много легче, – понимая, что брюнетка оценит, отвечал «Саша». Она усмехнулась.

      – По вам трудно сказать, что вы не политкорректны.

      Артемий закатил глаза – хоть он и любил поболтать в пустую, но предпочёл воздержаться от вмешательства в назревающий флирт.

      – Мой несколько экстравагантный внешний вид, – жеманно разговаривал «Саша», – не имеет никакого отношения к политкорректности… Хоть в силу своей профессии я терпим ко всем, но столкновение двух культур переношу с трудом…

      – Арабы в Оперу не ходят, – с политической ноткой в голосе заметила брюнетка.

      – Это