Гранатовый пепел. Альберт Светлов

и прощённым,

      Но ты комментировала копание нетерпеливой дробью,

      Своих пальчиков, танцующих allegro на ручке двери.

      Я провёл полдня, горланя слова тоскливых песен

      Марка Мермана, охрипнув, твердил их без перерыва,

      И отчаяние отступило, испугалось, спряталось, окопалось,

      Но к вечеру снова перешло в решительную контратаку,

      Заняло оставленные ранее позиции на высотке.

      Ты не приняла безоговорочную капитуляции в виде букета,

      Переломив дрожащие от холода белые розы,

      Перепоясанные пружинящим завитком розовой ленты.

      И эмоции пряча за сладкой улыбкой Оливии Хасси,

      Размахнувшись, швырнула их в форточку балкона,

      Потревожила покрытые инеем спящие кусты сирени,

      А вслед прошелестели страницами «Утраченные победы»,

      В полёте растерявшие карты, схемы, оперативные сводки,

      Чёрными галками застрявшие в хрупких дрогнувших ветках,

      Кладбищенскими воронами склевавшие мою наивную веру.

      Хрупкие

      Мы – осенние прозрачные паутинки,

      Протянутые из прошлого в будущее

      Пронизывающие настоящее.

      Мы – трепетные бабочки,

      Летящие на пламя свечи,

      На фальшивый блеск позолоты.

      Мы – хрупкие.

      Мы – вечные скитальцы

      В поисках своего райского острова,

      Утопии и Города Солнца.

      Мы – персонажи тысяч книг,

      Борющиеся, страдающие, побеждающие

      Или в тусклой безвестности умирающие

      С чувством усталости и глазами Иисуса.

      Непонятые. Преждевременные. Бестолковые.

      Осмеянные. И – хрупкие.

      Мы – птицы весны, вестники обновления,

      Живущие до первого выстрела.

      Мы – память и вечность,

      Мы – забвение и пустота,

      Мы – гранатовый пепел,

      Стучащий в сердце пробуждающихся.

      Мы – призраки их беспокойных иллюзий.

      Мы – хрупкие.

      Мы – клавиши фортепиано,

      На котором соседи наигрывают по утрам

      «Аппассионату» Бетховена,

      А на закате – Вторую сонату Шопена.

      Мы – струны лютни,

      Перебираемые ветром,

      Исполняющим небрежно

      Баллады Джона Доуленда,

      Но в финале неизменно

      Сбивающимся на Стинга…

      Мы – хрупкие…

      Чёрно-белое кино

      Прогуляться по городу —

      Вспомнить старые военные фильмы.

      Комендантский час, патруль, хрип рации.

      «Halt! Ausweis! Hände Hoch, schweine!»

      Schutzpolizei прячет лицо за маской.

      Щелчок пальцев и вокруг не Родина

      А рейхскомиссариат под

      Тотальным видеоконтролем.

      Sicherheitsdienst круглосуточно

      Мониторит социальные сети,

      Выискивает паникёров и вместолевых,

      Подрывающих основы по указке

      Коварного, вездесущего, всевидящего

      Госдепа.

      Работы