Петля будущего. Бен Оливер

конечно, Хэппи), чтобы убедить людей, что с преступниками обращаются не совсем по-скотски.

      Последний человек из внешнего мира, которого я видел, – за исключением надзирателя, охранника или доктора из Терминала – была моя сестра Молли: когда маршалы вытаскивали меня из дома, она плакала и умоляла меня не уходить.

      То был мой последний день на свободе; меня отвезли в участок, где я признался в своих преступлениях. Хэппи провела надо мной суд, после чего меня отвезли в Терминал, где в запястья вживили магнитопровод, изготовленный на основе кобальта, а к сердцу подключили некое устройство. Это была моя первая Отсрочка – каждый заключенный в Аркане подвергается такой хирургической процедуре, поскольку именно так они контролируют нас, предотвращают беспорядки и попытки побега.

      Я стараюсь отбросить грустные мысли, эти несчастные воспоминания об окончании моей реальной жизни и начале этой рутины, где изо дня в день не происходит ничего и ничего не меняется, и если Мировое Правительство и дальше будет править, то все так и останется.

      – Хэппи, – зову я, поднимая глаза к экрану.

      – Да, заключенный 9–70–981? – отзывается голос.

      – Воспроизведи паноптическое [5] наблюдение, день семьсот тридцать третий в Аркане, время 11:45 утра.

      – Выполняю, – отвечает экран.

      Статистика и цифры сменяются видеоизображением с паноптической камеры, имплантированной в мою голову. Я слышу свое частое дыхание после пробежки. Камера поворачивается к стене и замирает.

      – Привет, Мэддокс! – слышу я свой голос, пытающийся перекричать угрозы Тайко и пение Пандер, но в ответ тишина. – Мэддокс, ты там?

      И снова я испытываю страх, сковавший мое сердце в тот день, но подавляю предательские слезы.

      Наконец, Мэддокс отвечает слабым и сломленным голосом:

      – Думаю, в этот раз я пропал, Люк.

      – О чем ты, приятель? – слышу свой голос, полный оптимизма и уверенности, что друг пошутил.

      – Кажется, в Блок я так и не попаду. Может, оно и к лучшему.

      Я смотрю это видео и вспоминаю, как мое сердце, и без того скачущее после пробежки, забилось тогда еще быстрее от осознания реальности.

      – Мэддокс, что происходит?

      – Глаза, Люк, они не работают.

      Мэддокс был единственным, кому сходило с рук называть меня Люком, и мне стало невыносимо снова слышать, как он произносит мое имя.

      – Остановить видеозапись, – приказываю я дрожащим голосом. – Отмотай назад, день четвертый в Аркане, время 11:30.

      – Конечно, – отвечает экран.

      Я начинаю просмотр. Вот я неуверенно выхожу во двор, дрожа от страха при выкриках Тайко Рота, грозящего меня убить.

      – Это ты новенький? – спрашивает Мэддокс.

      Я поднимаю глаза к верхушке разделяющей нас стены – камера показывает и это – но молчу.

      – Меня зовут Мэддокс. Полагаю, ты и есть Лука Кейн, которому угрожает этот психопат? Не обращай внимания, в башке у парня

5

Паноптический – всевидящий, всеохватывающий.