Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба. Константин Маркович Поповский

о подробностях.

      Первый дворянин: По правде говоря, какое это теперь может иметь значение, Вольтиманд? Что произошло, то произошло.

      Второй дворянин: Вот именно. Лучше скажите, что теперь будет со всеми нами? Кто станет править датским кораблем? Прокладывать курс? Подгонять матросов? Неужели молодой Фортинбрас?

      Корнелий: У вас, наверное, есть какие-то другие предложения?

      Второй дворянин: Дело не в этом, господин Корнелий. Но, как и всякий среди вас, я бы хотел знать, – откуда он свалился нам на голову? Если уж я служу королю, то, по крайней мере, хочу быть уверен в том, что он действительно король и снаружи, и внутри, а не какой-нибудь самозванец с большой дороги. А то, знаете ли, так недалеко и до смуты.

      Корнелий: Могу назвать вам, по крайней мере, три причины, благодаря которым молодой Фортинбрас станет королем.

      Второй дворянин: Послушаем.

      Корнелий: Во-первых, это королевская кровь, которая течет в его жилах. Вы ведь не станете сомневаться, что он законный сын старого Норвежца?

      Второй дворянин: Так же мало, как и в том, что принц Гамлет – сын старого Гамлета.

      Корнелий: Вот видите. Во-вторых, это старинное родство норвежской и датской династии. Его хотя и трудно подтвердить, но зато так же трудно опровергнуть. Поэтому теперь, когда датский престол осиротел, никто не станет сомневаться в праве Фортинбраса занять его.

      Второй дворянин: Что ж, и я в том числе. А какая третья причина?

      Корнелий: Ее вы можете увидеть, если выгляните из окна и посмотрите на норвежское войско, которое стало лагерем у стен Эльсинора и Кронберга.

      Второй дворянин (посмеиваясь): Сказать по правде, эта причина убеждает меня гораздо сильнее прочих.

      Первый дворянин: Да, и меня, признаться.

      Корнелий (негромко): Скажу вам откровенно, что и меня тоже.

      Вольтиманд: Но все-таки, согласитесь, господа, – как странно он здесь появился! Так, словно заранее знал, что его ждет здесь пустой престол. Тут что-то нечисто… Да, нет же, в самом деле… Может быть, такие случайности и случаются, но только в плохих пьесах.

      Первый дворянин: Вечно вы со своими подозреньями, Вольтиманд. Все знают, что он возвращался из польского похода.

      Вольтиманд: Вот-вот. Возвращался из Польши, а попал прямехонько на датский престол. Разве не странно?

      Корнелий: Милый Вольтиманд. Оставьте эти странности будущим историкам. Если вы не хотите нажить себе врагов, то поскорее забудьте обо всем этом или, по крайней мере, не говорите об этом вслух. И потом, рассудив здраво: зачем нам искать другого короля, когда само Провидение посылает нам этого?.. Он молод. Отважен. С приятными манерами. Умен, говорят. Что же еще?

      Второй дворянин: Значит – да здравствует король?

      Корнелий: Вот именно.

      Второй дворянин (негромко): Да здравствует король, господа!

      Первый дворянин: Да здравствует король! (Вольтиманду). Надеюсь, вы того же мнения?

      Вольтиманд: А разве этого не видно? (Несколько иронично). Да здравствует король!..

      Все (вместе, негромко): Да здравствует король!

      Входит