Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба. Константин Маркович Поповский

из раны ручьем, чтоб обличить убийцу…

      Калека: Я же тебе сказал: прикуси язык. Ты тут не один.

      Входят Горацио и Бернардо.

      Бернардо: Возможно, нам удастся пройти здесь… Черт бы побрал всех этих зевак. (Заметив висящих на окнах нищих). Эй! Это еще что? А ну-ка, слезайте, пока я не поотрывал вам головы. Тут, что? Подмостки?

      Первый нищий: Может быть, и не подмостки, милорд, но все-таки что-то вроде того.

      Бернардо: Слезай, пока я не разозлился.

      Первый нищий (спускаясь на землю): Подумайте сами, милорд. Если есть представление, то должны быть и зрители. Зачем же заставлять актеров играть впустую?

      Калека: Истинная правда, милорд. На что еще годятся покойники, как ни для того, чтобы давать представление и собирать вокруг себя толпу? Это ведь их последний выход, так неужели же мы не будем милосердны и станем их обижать? В конце концов, они играют, как умеют.

      Бернардо (Горацио): Но каков наглец!

      Первый нищий: Вовсе нет, милорд. Вы измените свое мнение, если примите во внимание, что пьеса, которая разыгрывается в этом театре, в целом довольно поучительна, хотя и несколько однообразна. Она называется «Memento more», а это значит, что она способна сделать лучше даже такие заблудшие души, как наши. В конце концов, всем нам рано или поздно предстоит выйти на эту сцену, так не разумнее ли выучить свою роль заранее, милорд?

      Бернардо: Язык, что помело! Ну, уж я затолкаю тебе его в твою поганую глотку!

      Горацио: Оставь их, Бернардо.

      Бернардо: Разве эта болтовня вас не задевает?

      Горацио: Нисколько. Я подумал вдруг, что сказал бы принц, если бы он их услышал. Наверное, он остался бы доволен. Ей-ей. Эти мошенники в его вкусе. Он всегда доверял их чутью больше, чем всей теологической премудрости Виттенберга.

      Бернардо: Вот и оставался бы там. По крайней мере, был бы сегодня жив.

      Горацио: Боюсь, это уже ничего бы не изменило, Бернардо. Каждый таскает свою смерть у себя за плечами.

      Бернардо: Вы смотрите на вещи слишком мрачно.

      Горацио: Но, ей-Богу, не мрачнее, чем они на меня.

      Первый нищий: Так мы можем смотреть пьесу дальше, милорд?

      Горацио: Сделайте одолжение.

      Первый нищий: Спасибо, милорд. (Быстро забирается на окно).

      Второй нищий забирается на соседнее окно. Горацио и Бернардо направляются к улочке, ведущей на площадь.

      Калека: Эй, милорды!… Позвольте дать вам хороший совет. Не ходите на площадь. Задавят.

      Бернардо: Нечего сказать, хороший. Да, нам как раз туда и надо.

      Калека: Если хотите послушать, как трещат человеческие кости, тогда конечно идите. Заодно посмотрите на тех, которых уже раздавили. Одного, так почти при мне.

      Бернардо: Что за напасть! Так мы в западне?

      Калека: Как и все мы, милорд.

      Бернардо: Довольно умничать! Должен же здесь быть какой-то другой выход.

      Калека: Как не быть, милорд. (Стучит костылем по решетке окна). Загляните сюда и вы его сразу увидите.

      Бернардо: Все-таки надо было оторвать тебе язык, мошенник. (Горацио). Что