Рождество по-новорусски. Александр Золотько

Родионыч, получая очередной рапорт, ни о какой отмене заказа не говорил.

      Наконец клиент скрылся в арке.

      Фомин усмехнулся. Новички в сложном искусстве наружного наблюдения бросились бы следом, чтобы не потерять клиента. И свободно могли напороться на него. И вовсе не обязательно, чтобы клиент стремился выяснить, следят за ним или нет. Клиент мог совершенно искренне ошибиться адресом, или укрыться в подъезде только для того, чтобы застегнуть без свидетелей ширинку.

      Выждав еще с минуту, Фомин, не торопясь, подошел к арке, заглянул в нее и никого не обнаружил. Клиент прошел глубь двора.

      Снег продолжал похрустывать, мешая слушать. Фомин замер. Клиент продолжал идти, скрипя снегом и бормоча себе что-то под нос.

      Фомин пошел следом.

      Пересек пустынный, засыпанный снегом двор, свернул за угол.

      В лицо уперся луч света.

      Это было так неожиданно, что Фомин дернулся, шагнул назад, зацепился ногой за сугроб и сел.

      – Привет, – сказал голос из-за фонаря, и Фомин понял, что голос этот принадлежит клиенту.

      Только вот был он спокойный и совершенно трезвый.

      – Уберите фонарь, – потребовал Фомин, демонстрируя всем своим видом, что он, как и любой другой на его месте, испуган и возмущен такой нелепой и неуместной шуткой.

      Фомин попытался встать.

      – Сидеть, – коротко приказал клиент.

      Можно было, конечно, наплевать на это требование, но из темноты за фонарем выдвинулась рука, в которой был пистолет.

      – Со зрением все нормально? – спросил клиент.

      Фомин кивнул, изображая растерянность и лихорадочно соображая, что теперь делать и как выходить их этой дурацкой ситуации. Похоже, алкоголик вдруг заметил слежку, и сработали остатки рефлексов.

      – Вам нужны деньги? – неуверенным голосом спросил Фомин.

      В конце концов, с точки зрения случайного прохожего, все это могло походить на банальное ограбление.

      – Деньги нужны всем, – сказал клиент.

      – Так возьмите, – Фомин медленно поднял руку ко внутреннему карману куртки.

      – По-моему, у нас недоразумение, – сказал клиент, и фонарь немного переместился в сторону.

      И приблизился на пару шагов. Фомин услышал, как злорадно хрустнул снег.

      Сейчас рядовой обыватель должен ужа начинать впадать в истерику, решил Фомин и, дернув щекой и не забыв дрогнуть голосом, выпалил:

      – Что вам от меня нужно? Я этого так не оставлю… Вы знаете, что я…

      Фразы были нарочито нелепы и в подобной ситуации совершенно бесполезными или даже вредными. И строились эти фразы в расчете на то, что нападавший поверит, что за ним шли случайно. В конце концов, Фомин точно знал, что перед ним не урка какой-нибудь, а сотрудник милиции. Пусть даже спивающийся.

      – Похоже, – сказал спивающийся сотрудник милиции. – И даже истерика звучит. Я бы поставил за артистизм пять-шесть. А вот за технику исполнения – около трех.

      – Я…

      – Ты, – подтвердил клиент. – Тебя зовут Олег Батькович Фомин, и знаешь, что это значит?

      Хреново,