Рождество по-новорусски. Александр Золотько

Приказывать чужим охранникам было не принято. Полковник оглянулся на Владимира Родионыча. Только он мог все остановить. Но Владимир Родионыч молчал с непроницаемым лицом.

      Охранник медленно приближались к сцене, наслаждаясь, похоже, всеобщим вниманием. Они, в отличие от хозяев, ментов знали неплохо, и, как им казалось, от их беспредела, чисто конкретно были защищены. А вот мент, кажется, этого не понимал.

      – Оружие, пожалуйста, вот сюда, – сказал Гринчук, указывая на край сцены.

      Витя одним прыжком легко вскочил на сцену, за ним последовал Митя. Или это Митя первым прыгнул, а Виты вторым? Их вообще обычно путали.

      Витя (или Митя?) протянул руку к Гринчуку. Второй охранник последовал его примеру.

      Подполковник был такой чистенький, такой отутюженный, высокий, но при этом худощавый, что охранники опасности в нем не видели. А мундир…

      Полковник покачал головой. Лично он, если бы сошел с ума и решил драться с Зеленым, делал бы это немного осторожнее.

      Зал затаил дыхание, ожидая развлечения.

      Его ожидание было одновременно оправданно и обмануто. Развлечение было, но длилось оно от силы секунд пять.

      Гринчук уронил папку, она упала на сцену. Потом на сцену упали Митя и Витя. Гринчук наклонился и поднял папку. Витя и Митя остались лежать.

      Пауза.

      Потом кто-то неуверенно зааплодировал.

      Гринчук оглянулся, заметил за сценой конферансье и поманил его рукой:

      – Не могли бы вы извлечь из этих господ оружие? Пожалуйста.

      Гринчук улыбнулся. Конферансье вздрогнул, затравленно оглянулся и подошел к лежащим охранникам. Гринчук подождал, пока он расстегнет смокинги охранников и выложит на сцену два пистолета.

      – Там еще есть и запасные обоймы, – подсказал Гринчук, – подмышкой, справа.

      Конферансье достал обоймы и положил их рядом с пистолетами.

      – Спасибо, – сказал Гринчук. – Далеко не отходите, еще можете понадобиться.

      Конферансье кивнул и отошел в глубь сцены, чуть не перевернув от сильной растрепанности чувств стойку микрофона. Ударник врезал палочкой по медной тарелке, конферансье схватился за сердце. Ударнику из рок-группы все происходящее очень нравилось.

      Полковник его чувств не разделял.

      – Теперь, – сказал Гринчук, заглянув в свои записи, – я хотел назвать еще трех охранников, но не стану. А лишь попрошу своего помощника, прапорщика Бортнева подобрать с полу три единицы огнестрельного оружия.

      Браток, также как и Гринчук, выбритый, отутюженный и парадный, быстро прошел вдоль столиков и, извинившись, поднял с паркетного пола лежащие там пистолеты.

      – А обойм там случайно нет? – спросил Гринчук.

      Из-под столов, словно от удара ноги, на середину зала скользнуло несколько обойм. Все посмотрели на охранников, стоявших там возле стены, но лица у тех были бесстрастны и даже безмятежны.

      – Очень хорошо, – одобрил Гринчук, – а ношение кобуры под одеждой нарушением закона не является. Для всех остальных, интересующихся, скажу, что все оружие и снаряжение ваших