Тень дракона. Александр Золотько

И все с радостью?.. – спросил Шатов.

      – Конечно, нет. От этого глухаря начали отмахиваться как от осы. И даже почти отмахнулись, если бы кто-то из знающих людей не обратил внимания на подпись.

      – И поэтому меня вызвали сюда и в течение вот уже трех часов компостируют мне мозги, намекая при этом, что проводят для меня тест на выживание, и угрожая, что мне еще неоднократно… извините, многажды, придется читать материалы этого дела о гибели мага и волшебника… – Шатов отпихнул папку от себя, она проехала по столу и упала бы на пол, если бы не рука Хорунжего.

      – Поэтому, – коротко подтвердил Хорунжий. – Именно поэтому. И если ты немного успокоишься, то сможешь понять…

      – А я уже понял! – почти выкрикнул Шатов. – Вы хотите сказать, что Арсений Ильич остался жив, что…

      Хорунжий молча рассматривал папку и никак не отреагировал на то, что Шатов замолчал.

      – Что… – снова выдавил из себя Шатов.

      Черт, это… Нет, этого не может быть. Это нелепость. Дракон мертв. Его тело лежит в болоте…

      – Это ведь не похоже на его почерк, – сказал, наконец, Шатов.

      – Бог его знает! – пожал плечами Хорунжий.

      – Он убивал так, чтобы все выглядело как…

      – Как несчастный случай, или случайность, – закончил фразу Шатова Хорунжий.

      – Как несчастный случай, – пробормотал Шатов.

      – И он оставлял на месте преступления фигурку дракона из бумаги, – Хорунжий говорил без нажима, простоя констатируя факты.

      – Что, был найден дракон?

      – Нет, была найдена записка с твоим именем.

      – И вы решили, что…

      – Мы пока еще ничего не решили. Мы вообще предпочитаем вначале действовать, а потом раздумывать, – развел руками Хорунжий.

      – Кстати, вы – это кто? Милиция? Чекисты? Кто?

      – Очень своевременный вопрос, – сказал Хорунжий.

      – Да, своевременный, вы корчите из себя крутых пацанов, но при этом всячески стараетесь держаться в тени, словно официальные структуры вам противопоказаны.

      – А если это и вправду так? – поинтересовался Хорунжий.

      – Вы хотите сказать, что стоите по ту сторону баррикад? Что уголовники… что братва создала свою службу безопасности?

      – Я ничего не хочу сказать. Наша место с системе силовых структур тебя должна волновать меньше всего…

      – А что же должно волновать меня более всего? – спросил Шатов.

      – А более всего тебя должно волновать, что из всего происходящего следует для тебя и твоей жены.

      Шатов глубоко вздохнул и задержал дыхание. Для него и его жены. Для Виты. Четко взвешенный и хорошо поставленный удар. Молодцы. Чтоб вы все сдохли, сволочи. Чтоб вы все…

      Хорунжий потер лоб, поморщившись.

      Головка бо-бо, злорадно подумал Шатов. Не у меня одного головная боль. Это почти приятно. Это почти примиряет Шатова с мирозданием. Но чего ждет Хорунжий? Он ведь явно ждет от Шатова какой-то реакции, ждет терпеливо, словно паук… или словно кот перед