Дочь брата (не) для меня. Юлия Рябинина

пап, – я на подгибающихся ногах захожу в кабинет и останавливаюсь прямо перед отцом.

      – Ты пила? – шумно втягивая воздух, холодно спрашивает он.

      Господи! Что же я наделала!?

      – Мы выпили немного пива, – шепотом ответила ему, потому как сказать громче у меня просто не хватило духа.

      Рывок, и мой подбородок зажимают стальные пальцы мужчины. Я вскрикиваю от боли, но он держит крепко и специально сжимает сильнее.

      – Смотри мне в глаза, когда врешь…

      – Пап, но я не вру… я не пила много… мне стало плохо… я не стала пить…– сквозь зубы проговариваю каждое слово.

      – Какое разочарование… – отец как будто не слышит меня, смотрит вроде бы мне в глаза и в то же время сквозь меня, – …ты такая же лживая и грязная сейчас, как и твоя мать-потаскушка. Скажи мне, Лиза, когда я тебя упустил? Когда?

      В его словах скользило столько горечи и… обиды, что я действительно себя почувствовала именно грязной и лживой, а еще той, кто не оправдал ожидания родителя.

      – Пап, ты меня не упустил. Прости! Этого больше не повторится! – я обхватила его руку, которая сжимала мое лицо. – Это была ошибка!

      – Твоя мать мне тоже сказала четырнадцать лет назад, что встреча со мной была ошибкой, и бросила нас, променяв на какого-то вонючего байкера.

      – Пап, ну нам же и без нее неплохо?! Ведь… правда? – пытаюсь заглянуть ему в глаза так, чтобы он сосредоточил свой взгляд на мне.

      – И ты идешь по ее стопам, – зло прошипел он, и в глазах сверкнула ярость.

      У меня все внутри затрепыхалось. Плохо. Это очень плохо.

      – Нет, пап. Я сделала глупость! Я все поняла! Ну, хочешь, я больше не буду дружить с Марийкой?

      Я пыталась отвлечь его, заговорить, наобещать горы, лишь бы этот дьявольский блеск исчез из его глаз.

      – Пытаешься подкупить?! – злая усмешка исказила его рот, и он что было силы толкнул меня в ту сторону, где стоял небольшой диван.

      – Ай! – вскрикнула я в тот момент, когда шмякнулась на его мягкое сиденье, тут же подобралась и, забившись в угол, ошалело уставилась на отца.

      Он будто ополоумел. Блестящие глаза с расширенными зрачками пугали и вселяли в сердце ужас. Я бы сейчас закричала, но в горле все пересохло, и я просто наблюдала за тем, как отец с каждым шагом подходит все ближе.

      – Пап, прошу, не надо. Это лишнее, – сиплю сквозь подступающую к горлу панику, – я больше не буду.

      – Конечно, не будешь, маленькая дрянь. Как в твоей тупой башке вообще могла появиться идея пойти в эту чертову сауну?

      – Пап, это не моя идея! – взвизгнула я в тот момент, когда он занес для удара руку у меня над головой.

      Удар.

      Жар волной обрушивается на все мое тело, хотя боль обожгла только лицо.

      Всхлип.

      Но я в первые секунды не поняла, откуда идет этот звук, потому как была оглушена сильным ударом. Схватившись за щеку, я тряхнула головой, в которой что-то щелкнуло, и мир опять обрел звуки. Да, это был мой всхлип, мгновение, и горло перехватило на выдохе. Я посмотрела отцу